Большая Охота Сумрака (СИ)

Очень хочется поблагодарить Константина за отзывчивость и огромную помощь! Ваш Автор – весьма принципиальная и неуживчивая особа, поэтому прилюдно выносит Соавтору благодарность за то, что он согласился ее терпеть)

Ну вот, познакомились, теперь читаем дальше…

Главу навеяло: «Deep forest» – «Waterdance».

В этот год вернулись почти все. Пало трое самцов из прошлогоднего набора — этого следовало ожидать. Еще пал Шепот… Что также было не удивительно. Тем не менее, узнав об этом, Сумрак испытал странное чувство. Больше никто из соседнего отсека не будет его доставать…

Что он, собственно, знал о Шепоте? Да, в сущности, практически ничего. Этот юнец совершенно не вызывал ни интереса как личность, ни уважения как воин. Он был обычным. Обычным самцом из числа слабых, что редко переживают свою первую Охоту, а, если и переживают, то лишь благодаря какому-то счастливому стечению обстоятельств. О слабости говорило в нем буквально все: невысокий рост и хиловатая конституция, чрезмерная общительность, отсутствие какой-либо претензии на доминирование и вечный маниакально-позитивный настрой. Такие в любом случае долго не живут.

Они многим были похожи с Кошмаром: оба из низшей касты, к тому же, мелкие и слабые для своего возраста; оба приставучие и непосредственные, несерьезные в поведении, незрелые в суждениях. Правда, Кошмарик был чуть старше и взгляд на мир имел скорее желчный, чем оптимистичный. Поначалу Сумрак, когда оба юнца назойливо пытались составить ему компанию, относился к ним примерно одинаково. Тем не менее, Кошмар вызывал у него некоторое подобие сочувствия, поэтому старший самец выносил его более спокойно, надеясь, что эта привязчивость будет временной, пока окончательно не пройдет полученный стресс — так уж случилось, что Сумрак стал невольным свидетелем его трагедии, и просто отвернуться уже не мог. С Шепотом ситуация была иной — он просто со скуки лез общаться, не имея в клане приятелей, но, как любой слабак, ощущая острую потребность в чьем-то дружеском плече. Вероятно, заметив, что сын Грозы также ни с кем не поддерживает близкого контакта, он почему-то возомнил себя отличной кандидатурой на роль его товарища. Сумрак же не усматривал ни единой достойной причины для дружбы с ним.

Хотя, говоря по совести, дружить с Кошмаром он поначалу также не собирался. Сперва он просто испытывал к сыну Броска снисхождение, сменившееся затем осознанием неожиданной пользы от взаимоотношений с ним. Кошмар предложил, хоть и непривычную, но рабочую схему сотрудничества, тем самым получив билет в ближайшее окружение Сумрака. А вот Шепоту нечего было предложить, кроме собственной компании, ценность которой была более чем сомнительна, потому тратить время на бесполезные взаимодействия с ним не хотелось абсолютно.

И, когда Сумрак позвал Кошмара на совместную Охоту… Когда Шепот узнал об этом… Надо было видеть этот преисполненный надежды взгляд… Сумрак, конечно, заметил его, но намеренно проигнорировал. Ни к чему ему была двойная обуза — Кошмара и так хватило бы с лихвой. Для того, чтобы терпеть рядом Кошмара, имелось обоснование: будущего напарника Сумрак хотел увидеть в деле. А в присутствии Шепота не было никакого смысла, и потому Сумрак не позвал его с собой. Более того, он бы не взял Шепота в команду, даже, если б тот попросился. Но юнец промолчал и в одиночку отправился покорять улей Жесткачей. И, с одной стороны, что в этом было такого? Сумрак вот даже любил охотиться один. Любой воин должен уметь противостоять трудностям и справляться с испытаниями самостоятельно. А, коли толку не хватает, то кто ж виноват…

Но теперь, узнав о гибели юнца, Сумрак почувствовал неожиданную горечь. Его не желала покидать одна тяжелая мысль: если бы в его душе ранее нашлась капля снисхождения не только к Кошмару, но и к бестолковому соседу, то, как знать, быть может, Шепот был бы сейчас жив. И, напротив, останься Кошмар без поддержки Сумрака, он с большой долей вероятности также не пережил бы Малой Охоты…

Сумрака тяготило осознание того, что он, преследуя собственные интересы, невольно решил чужую судьбу. Он дал шанс Кошмару и не дал шанса Шепоту лишь на том основании, что один нес определенную выгоду, а другой нет. Хотя, спорить не приходилось, все было честно: выгода являлась взаимной, формируя новый тандем в полном соответствии с традициями боевого содружества яутжей, куда Шепот, увы, просто не вписывался. Но, не смотря на это, погибший по-прежнему не шел из головы Сумрака. Умом-то самец понимал, что подобные чувства неправильны и не должны занимать истинного воителя, но легче ему не становилось, и на душе было мерзко… Словно бы сам подписал бедному юнцу приговор.

Пребывая в самом скверном расположении духа, Сумрак решил наведаться к Кошмару. Он естественно не собирался изливать душу, просто неожиданно захотелось… Он не мог точно объяснить.