Большая Охота Сумрака (СИ)

Надо сказать, Гнев не поскупился в этот раз на награды, молодой воин даже не ожидал такого, до последнего полагая, что лидер ограничится одним каким-нибудь второстепенным знаком почета, а тот, вместо этого, отвалил «За верность клану», «За защиту чести» и «За отвагу». Таков был Гнев: сперва мог избить до полусмерти, а потом завалить почестями. В принципе, это была не самая худшая черта для предводителя…

Низко поклонившись, последний сын Броска нанизал кольца на жалкие остатки своей гривы и вернулся в строй под одобрительное ворчание сородичей, сияя, точно начищенный доспех. В этот момент Кошмар, пожалуй, и впрямь начал осознавать, что для него начитается совсем иная жизнь.

Сумрак, стоя рядом, лукаво покосился на товарища. Он был за него рад — честно, искренне рад! Но перехваливать пока, на всякий случай, не стоило.

Из-за долгого периода восстановления, который пришлось вытерпеть Сумраку после нанесенных Вожаком травм, пропало даром слишком много времени для тренировок, а потому, как только раны достаточно затянулись, пришлось наверстывать впопыхах. Особенно это касалось занятий в боевом скафандре. Иного выбора у сына Грозы не наблюдалось: отправляться на «Остров» можно было лишь в таком облачении, так как складывающиеся на заброшенной станции обстоятельства отнюдь не располагали к привычной Охоте налегке. Но приучить тело к действию в подобном костюме было задачей отнюдь не из легких.

Боевой скафандр использовался при выполнении разного рода тяжелых операций в неблагоприятных условиях. Каждый воин был обязан периодически проводить в нем определенные упражнения, так что Сумрак, безусловно, был хорошо с этой амуницией знаком, да только в его случае одного знакомства оказывалось совершенно недостаточно. Самцу предстояло не просто провести в скафандре много дней, но и еще сражаться все это время в одиночку — именно этим ситуация и осложнялась. Костюм хорошо защищал от повреждений, но стеснял движения, что становилось серьезной помехой для охотника, спину которого было некому прикрыть. За оставшийся до Большой Охоты ничтожно малый период Сумраку требовалось максимально отточить свои действия в полном боевом облачении. В идеале он должен был двигаться в скафандре так, как будто на нем была лишь одна набедренная повязка, поэтому пришлось поднапрячься и удвоить, нет, даже утроить тренировки, одновременно пересилив достаточно сильную неприязнь…

Сумрак не любил боевых скафандров. Во-первых, они находились в общем пользовании, а сын Грозы с детства был страшно брезглив. Со временем эта черта его характера немного сгладилась, но полностью не исчезла. С одной стороны это всегда немало осложняло его клановую жизнь, например, в отсеке отдыха он осмелился появляться лишь на пятый год, после официального поступления в клан отца. Зато в некоторых случаях это немало дисциплинировало. Так Сумрак не имел обыкновения тянуть с обработкой трофеев, памятуя о случае, когда после одной из первых Охот поленился вовремя очистить добытую голову дичи, и та подгнила… Боги, как же он извелся, отскабливая с костей эту смердящую плоть! Большинству охотников было вообще без разницы, на какой стадии разложения находится трофей, Сумрак же совершенно не переносил запаха тления. Как и запах чужого тела, остающийся внутри скафандра даже после тщательной очистки.

К тому же, еще старик Пустошь крепко привил ему убеждение, касающееся того, что доспехи и оружие у воина должны быть только личными. «Доспехи — твоя вторая шкура; клинки — твои дополнительные зубы и когти, — любил говаривать Учитель. — Ухаживай за ними, как за самим собой, и они будут служить тебе верой и правдой многие годы, подчиняясь тебе так же, как тебе подчиняется твое тело». Пустошь, пожалуй, был единственным, кто не насмехался над чистоплотностью подростка, а наоборот одобрял его стремление к соблюдению гигиены. Хотя, конечно, касательно боевых скафандров он бы, наверное, сказал что-то вроде: «Прекрати выделываться, несносный малек, есть такое слово „надо“ — выучи его уже, наконец!» Впрочем, слово «надо» Сумрак и так знал ох как хорошо… Именно поэтому о большинстве вещей, которые ему откровенно не нравились, кроме него самого, никто не ведал.

Боевой скафандр представлял из себя сплошной бронированный комбинезон. И ключевым словом здесь было именно «сплошной». Костюм был полностью закрыт от макушки до пяток. Предлагающаяся к нему маска имела увеличенную затылочную часть, защищающую черепную коробку; горловина скафандра плотно прилегала к маске снизу, а сзади и с боков голову охватывал тугой капюшон, в который плотно упаковывалась грива. Руки приходилось засовывать в плотные, не особо хорошо гнущиеся перчатки, а ноги в тяжелые ботинки, неприятно сжимающие пальцы и давящие на когти.