Большая перемена

– Последний урок. Машина стоит столько, за сколько ее купили. Может быть, остаток суммы я твоей энергией получил. Откуда тебе знать? Я считаю сделку честной и справедливой. А тему закрытой.

– Спасибо. Мне действительно вчера вечером намекнули, что будет сделано предложение. Меня не предупреждали о секретности. Предложат покупать бизнесы, улучшать их и продавать.

– Королевская работа. Прямо для тебя. Разглядели они тебя. Да, надо признать, из машин ты вырос. Оксану заберешь с собой?

– Мне тоже намекнули, что надо брать. Что она без меня не сможет.

– Приручил. Теперь в ответе.

– Антуан де Сент-Экзюпери, 1943 год, «Маленький принц», страница… сорок или сорок два.

– И я тебя кое-чему научил.

– Вы мне очень много дали, кем бы я был без вас и Николая? Я правда вам очень благодарен.

– Посмотрим. Если за следующей машиной приедешь к нам и выберешь подороже, то, может, и правда благодарен.

Матвей оформил сделку. И покатил на шикарном Cadillac DE Ville к ресторану «Простор». В непогожий день на улицах было мало людей, но все они замечали автомобиль, и Матвей был в центре внимания. Он не был обделен вниманием и на своем Porsche 911, но это было что-то совсем другое. Аристократическое. Едет повелитель, и подданные встают вдоль дороги и провожают его взглядом. Кто-то задается вопросами: «Кем надо работать, чтобы ездить на таких авто?», «Где на эту профессию учат?», «Наверное, мне на зарплату продавца три жизни надо копить деньги на такой автомобиль?»

Матвей припарковался и вошел в ресторан. Дверь открыл лакей. Матвея встретили и проводили в зал ресторана. Ресторан был пуст. За одним из столиков сидели дядя Саша, Борис Викторович и незнакомый Матвею мужчина в сером костюме. Хотя, возможно, Матвей видел это лицо… Матвей поздоровался со всеми за руку. Мужчина в сером костюме раскланялся, сослался на дела и вышел из ресторана.

– Нам нужно дождаться еще одного участника заговора. Матвей, желаете что-нибудь выпить? Чай или покрепче?

– Чай.

– Илона, детка, всем чаю. Из моих запасов, – обернувшись к официантке, сказал дядя Саша.

– Мати, как изволите скоротать время? – дядя Саша обращался к Матвею.

– В подкидного.

– Это замечательно!

– Илона, детка, карты.

Илона принесла карты, чай в высоченном чайнике и чашки из Бог его знает какого стекла. На взгляд чашкам было лет семьсот.

– Борис Викторович, не будете ли против сыграть в дурака? Пара на пару, как это делали уважаемые люди при любой возможности.

– Сан Саныч, так Матвей-то у нас без пары.

– Это мы мигом уладим. Илона, детка, иди сюда, – сказал дядя Саша, обратившись к Матвею. – Надеюсь, себе в пару такой человек, как вы, предпочтет Илону. Илона, детка, ты играешь в карты? В дурака?

– Александр Александрович, что вы, очень плохо, на работе – никогда!

– Это как раз то, что нам нужно. Садись, будешь играть в паре с Матвеем и мешать ему выигрывать у нас с Борисом Викторовичем. Сдавай. Выкинь из колоды мелочевку. Знаешь? Шесть, десять, валет, дама, король, туз. Тузы мне вот сюда ссыпь.

Начали играть. Матвей еще в машине помнил, что надо произвести впечатление, что с ним можно иметь дело. Он помнил об этом, когда входил в ресторан и снимал куртку. Он помнил, когда здоровался с мужчиной в сером костюме, и помнил, когда отдавал ключи и документы на машину дяде Саше. Он помнил, когда заказал чай, хотя мог бы заказать и пива. А потом забыл.

Он радовался, когда им с красавицей Илоной удавалось оставить в дураках этих заносчивых стариков. Он совсем не помнил этого, когда подбрасывал и заставлял взять карты противника. Он совсем забыл про это, когда Илона смеялась его шуткам и улыбалась ему. Еще сильнее Матвей забыл про тестирование, когда они проигрывали. Особенно, когда Илона делала идиотские ходы и ходила с пик, хотя знала, что с пик ходить не надо. Матвей понимал, что Илона играет второй раз в жизни, но второй – не первый, азам-то научиться можно. Однако, благодаря таланту Матвея, они выигрывали чуть чаще и вели в счете. После очередной непростительной ошибки Илоны, когда Матвей сказал что-то вроде «зачем ты с козырей ходила, когда швали полные руки», Илона чуть не заплакала. Но быстро взяла себя в руки и предложила поменять игру. Она быстро объяснила правила игры «Веришь – не веришь», и дело закрутилось. Эта игра оказалась веселее. Кладешь карты рубашкой вверх, так, что никому не видно, что за карты, и говоришь: «Два короля». Можно класть только одинаковые карты. Не одной масти, а одинаковые. Два туза. Или три туза. Или туз. Четыре туза нельзя. Если у тебя четыре туза, их надо скинуть. Выигрывает тот, кто первым сбросил все карты. Карты можно сбросить или кладя в центр стола на кучу, или сбрасывая четверками в снос.

– Два короля, – сказал дядя Саша.