Большая расплата (ЛП)

— Выбрали из того, что осталось. Вы только что употребили именно это выражение. Ваша жена выбирала из помета, и выбрала выродка. Вы сделали то же самое. Вы выбрали выбракованных и пригласили их на свои soirées. Пригласили их к себе домой. Как и она поступила с Грейси. Вы хотите их спасти. Иногда это значит убрать их подальше от опасности. А иногда это означает устранить саму опасность.

Арман Гамаш глубоко вздохнул и посмотрел на фото человека, которого презирал. Мертвого ныне. Потом посмотрел на Желину.

— Я не Ахаб. И ЛеДюк не кит. Да, я хорошо разбираюсь в убийствах. Достаточно, чтобы не замыслить ничего подобного. — Несколько мгновений он сидел, крутя свои очки в руках, изучая Поля Желину. — Я только что рассказывал кадетам, что в интересах убийцы устраивать хаос. Сделать так, чтобы мы подозревали друг друга.

— Возможно. Хотя прошлой ночью, когда у вас, профессор Шарпантье, спросили, с чего начать искать убийцу, помните, что вы ответили?

Шарпантье замялся, снова начиная потеть. Он взглянул на Гамаша, и получив ободряющий кивок, ответил:

— С Матфея 10:36.

— Oui. — Желина повернулся к Гамашу. — Помните цитату?

— Я учу этому каждого новобранца в Академии Сюртэ, — сказал Гамаш. — И просил Мишеля Бребёфа использовать выражение, как основу для своих лекций.

— «И враги человеку ближние его», — выговорил Желина. — Мощный совет. Вы были правы, профессор. Отсюда я и начну искать убийцу. Среди самых наших ближних.

— Он не делал этого, — сказала Лакост. — Вы же знаете. Зачем вы вообще решили рассматривать эту версию?

— Потому что вы её не рассматриваете.

И на секунду он стал похож на человека, взявшего кита на прицел.

Глава 27

— Ага, она самая и есть, — сказала девушка, вытирая руки о белый передник. — Ориентирная карта. Но эта такая старая. Где вы её взяли?

Она взглянула на стройную, одетую просто китаянку и девушку-гота. Странная парочка. Если они вообще пара.

— Её нашли в стенах, когда занимались перестройкой здания, — сказала Амелия. — Что ты можешь нам о ней рассказать?

Девушка удивилась:

— Да ничего больше, только то, что уже сказала. Я, типа, видела такие карты в книгах по истории ориентирования, но сроду ни одной в руках не держала. Эта, типа, клёвая, да?

Амелия задумалась, знает ли она, что означает «клёевая».

Девушка стала смотреть поверх плеча Амелии на длинный ряд посетителей, стоящих в очереди за кофе и пончиками. И на мерзкого начальника, что кидал на неё гнусные взгляды.

«У меня перерыв», — проартикулировала она начальству одними губами, повернулась к прыщавому молодому человеку спиной, снова обратив внимание на карту. Было в карте что-то неотразимое. Может, простота. Может, необузданная радость. Может, корова.

— Есть идея, кто бы мог такое нарисовать? — спросила Хуэйфэнь.

— Неа. Нету. Эту рисовали от руки. Неудивительно. В то время мало кто занимался ориентированием.

Ага, в отличие от «в наше время», решила Амелия и спросила:

— А что такое ориентирование вообще?

Как и Хуэйфэнь, она уже посмотрела в интернете, но эта девчонка была главой местного клуба, состоящего из неё, её брата и пары кузин, и могла сообщить им что-то, чего нет в Википедии.

— Это как «Поиск Сокровищ», — объяснила девушка. — Только вместо записок с подсказками и головоломок у нас есть компас и карта. Каждый пункт отмечен, и нам надо попасть туда быстро, как только возможно. Мы зовём их контрольными пунктами.

— Так это гонка? — спросила Хуэйфэнь.

— Да. И что самое прикольное, самый быстрый путь между контрольными пунктами не всегда самый короткий. Надо отыскать наилучшую тропинку. И потом бежать по ней.

Амелия задумалась, точно ли она знает что значит «прикольное».

— Вы, должно быть, в отличной форме, — сказала Хуэйфэнь.

— Конечно. Бегаем изо всех сил, и не всегда по дорогам и тропинкам. Чаше это кросс по пересечённой местности. По полям, через леса, по холмам и через реки. Просто офигенно! Так заводит.

По всему видно, она отлично разбираете в том, что такое «офигенно», подумала Амелия.

— И что происходит, когда ты попадаешь на этот… вы называете его контрольным пунктом? — поинтересовалась Хуэйфэнь.

— Для этого существует флажок и отпечаток — знак, что мы были тут. Потом мы бежим к следующему КП. Не знаю, почему ориентирование не стало популярнее.

У Амелии на этот счет имелась версия: всю популярность приняла на себя виртуальная игра по ориентированию.

— Знаете ещё что-нибудь по истории ориентирования в вашей местности? — спросила Хуэйфэнь. — Кто начал? Кто кто стал первым спортсменом?

— Не, не знаю, — покачала девушка головой. — Всё началось ещё до первой мировой, это я точно знаю, и было как-то связано с военной подготовкой. Парни у нас что-то слышали, потому что прикидываются всё время, что они на поле боя. Но я ничего не знаю про то, как оно у нас тут начиналось. Сперва, типа, всё загнулось, а потом возродилось снова.

Она мечтательно посмотрела на карту.

— Красивая, да же? Кто её рисовал, явно любил ориентирование. Но знаете чего? Она, типа, странная. Я про ориентиры, они ж из разных времён года. И что за пирамида ещё такая?