Большая семья

В бригадах сборщиков наступила пора беспрерывного потока готовой продукции, их цех разгружался от завала полуфабриката и на экране соревнования перемещался от низших пресмыкающихся на колеса и крылья. Здесь работали серьезные, квалифицированные столяры: Сеня Никитин, Володя Козырь, Вася Водолажский, Саша Фролов. К ним подключилась надежная смена младших: Сопин, Камардинов, Ширяевский, Зорин, Ряполов и многие другие энтузиасты столярного дела. Весь трудовой день они стучали деревянными молотками, припасовывая свежеприклеенные рамки сидений; под острым рубанком мягко шуршала стружка, скручиваясь спиралями, пахла лесом. Легко порхала кисть, покрывая краской гладко отшлифованные поверхности.

Кто-то из зарубежных делегатов, посетивших коммуну, оставил в книге отзывов запись: «Ваш коллектив — это удивительно счастливая симфония свободного труда молодых граждан новой России».

На другом конце двора металлисты, охваченные пафосом соревнования, не уступали столярам. Токарные станки времен царя Гороха вертелись, скрепленные ярмом единой трансмиссии, с приводными ремнями на шкивах. Вся система скрипела, стонала, рвались сшитые сыромятью ремни, выскакивали шпонки. Но в бой кидались ремонтники, и снова оживали ревматические одры, мягкая стружка сыпалась в поддоны, росли теплые, блестящие стопки масленок и угольников.

Два отряда девочек-швей до середины месяца топтались на спине черепахи, накапливали резервы, подготавливая всю партию трусиков. Но вдруг сказочно быстро пересели на страусов, через день-два — на ковер-Самолет, и под конец вместе со столярами и токарями штурмом овладели самолетом.

Апрельский промфинплан мы выполнили с прибылью в тысячу рублей. Бухгалтерия начислила первую зарплату коммунарам и, конечно, с удержанием расходов по быту. Появилась зримая перспектива самоокупаемости и обеспечения средств на отпуск. Вся организация коммуны, инструментовка, красота дисциплины, созданные титаническим трупом и кровью доброго сердца Антона Семеновича, подготовили к осуществлению связи школы с настоящим производством как явлению принципиально новому, не имеющему прецедента в истории педагогики и диалектически закономерному. Риск своего учителя дзержинцы оправдали с честью.

Наши будни

Общим собранием коммуны избран новый состав совета командиров. Срок полномочий совета — три месяца. В регулярных сменах состава преследовалась разумная цель: во-первых, командиром за время пребывания в коммуне должен стать каждый коммунар; во-вторых, состав совета командиров не должен превращаться в касту бюрократов. Он должен четко руководить, выполнять волю коллектива в интересах коллектива. Продолжительное «хождение» в командирах может породить многие пороки; в-третьих, создание условий для роста и формирования личности руководителя.

Секретарем совета командиров избран Вася Камардинов. Ему 15 лет. По уровню общего развития он обогнал свой возраст — приобрел твердую политическую убежденность, не знал компромиссов. Он хорошо усвоил правило в коммуне — уметь приказать и безоговорочно подчиниться приказу.

А вот и первое заседание нового совета. Обсуждали поведение новичка Дмитра Гето. За разные проделки его «откомандировали» из Кролевецкого детдома, а к нам привезли «на исправление». Ему 17 лет. Работать и учиться не хочет. Пользуясь воловьей силой, отбирает у малышей третьи блюда, особенно пундики.

Слово дали малышам. Первым оратором подхватился Гриша Соколов:

— Про него все знают. Ест по две порции и богует. Когда я дежурил, то давал добавки второго, а он у Мишки Борисова, Витьки Торского и Локтюхова ликвидировал пунди¬ки, шамал и смеялся. Говорить боялись, бо он кулаки тычет.

— Позовите Гето, — коротко сказал Антон Семенович, взглядом обращаясь к старшим. Отправились Калабалин, Галеев и Русаков. Группа потерпевших сидела отдельным кланом, целиком солидарная с заявлением Гришки.

Вошел Гето. По кортежу было видно, что явка его в совет командиров отнюдь не добровольная. Окинув всех цыганскими глазищами, тряхнув чубом, стал у стола ССК. Плечистая фигура агрессивно настроена, ее не согнешь. Ему не привыкать «слушать мораль».

— Вася, дай мне слово, — поднялся сероглазый Козырь. — Таких сявок мы хорошо знаем. Загреб у пацанов пундики и жрет за обе щеки, рад, что силой мама не обидела. Нечего на него богу молиться. Предлагаю выгнать.

Гето стоял в вольной позе с руками за спиной, пренебрежительно глядя на Володю.

— Стань, как полагается, — напомнил Камардинов. Тот так же взглянул на ССК и не подумал стать смирно.

— Встань, дубина, тебе ж говорят, бо поставлю, — тихо рокотнул Семен. Их взгляды скрестились — темный, нагловатый и тупой с ясным, требовательным и насмешливым. Руки Дмитра вяло поползли из-за спины, нога перестала дрыгаться.

Выступил Вася Луцкий, смелый, кудрявый парнишка;

— Хлопци, хиба ж це людына! Це ж Лантух! Напхав борщу, котлет и слухае, я воно там у животи булькае. Бачите, яка пайка здорова? Дамо йому пайку хлеба и нехай жуе, нероба несчасна, бо вин як той паразит.