Большая стрелка

В одном из закутков бомбоубежища Влад еще год назад оборудовал тайник с арсеналом. Там лежали пять автоматов Калашникова, которые он стащил, когда задерживал бригаду оружейных торговцев. А британскую снайперскую винтовку Купера AW и радиоуправляемые взрывные устройства принес Гурьянов.

– Радость будет гаишникам нас по дороге тормознуть, – хмыкнул Влад, когда они загрузили арсенал в багажник «Волги».

– Не страшно, – в голосе Гурьянова звучала непоколебимая уверенность.

Им предстояло добраться до Москвы, прихватить экипировку, которая хранилась в квартире, а потом выдвигаться на точку.

Когда Гурьянов открыл дверь квартиры, то сразу почувствовал неладное.

– Вика! – крикнул он.

Никто не ответил.

– Этого еще не хватало, – поморщился Влад.

Гурьянов пролетел все комнаты. Вики не было.

– И куда ее черт понес? – спросил полковник.

– Барышня решила прогуляться, – досадливо произнес Влад.

– Черт, – былые подозрения в Гурьянове вспыхнули с новой силой.

– Что нам делать? – спросил Влад. – Искать ее? Или выдвигаться к точке?

Зазвенел звонок в дверь.

Гурьянов вытащил пистолет, приблизился к двери и крикнул:

– Кто?

– Вика, – донесся ответ.

Влад резко открыл дверь и отскочил, позволяя действовать Гурьянову. Если предполагаемые киллеры бросались в квартиру, то напарывались на выстрелы. Если влетала граната, друзья успевали укрыться от волны и осколков.

Но просто вошла Вика. Она съежилась и выглядела очень жалкой.

– Что случилось? – кинулся к ней Гурьянов.

– Я… – Она замолчала. – Не знаю… Мне надо поговорить с тобой.

Он провел ее на кухню, вытащил из холодильника пакет яблочного сока, налил в хрустальный, выщербленный стакан. Она опустошила стакан жадными глотками.

– Вот что, Вика. Рассказывай все. У тебя, я вижу, камень на душе.

– Вот он, мой камень. – Она взяла сумку и кинула на стол пачку документов в целлофановом рваном пакете. – Это от Кости.

– И они с самого начала были у тебя.

– Были.

Нечто подобное Гурьянов ожидал. Он очень хорошо разбирался в людях и знал, что предать его Вика не могла, а вот что-то утаить – без проблем.

– Извини. – Она опустила глаза.

– Ты думала, это страховка.

– Вы пришли и ушли. Да, вы крутые. А я… Куда деваться мне? Работы теперь уже нет. Бандиты за спиной. Что мне было делать?

– Но это не столько страховка, сколько бомба. За такие бумаги убивают.

– Я бы придумала, как сделать, чтобы они оставили меня в покое.

– И заплатить за это могут немало, – кивнул он на бумаги.

Она покраснела.

– Я не могла, – произнесла она в отчаянии. – Я люблю тебя.

Гурьянов знал, что этим все должно кончиться. В итоге она расскажет ему свой секрет – нужно только время. Он ощущал, что Вика действительно стала дорога ему. Очень дорога.

– Все нормально, Вика. Все хорошо. Не терзай себя. – Он прижал ее к себе.

Она вцепилась в него, как утопающий за спасательный круг:

– Давай бросим все это. Никита, ты не представляешь, как я боюсь за тебя! Давай убежим. Сожжем эти документы!

– Не получится.

– Что будет? Что будет? – Она схватилась за голову.

– Мы будем. А их, скорее всего, не будет, – произнес со спокойной железной уверенностью Гурьянов.

* * *

Художник завершил новую гравюру. Там не было волков и оборотней. На ней был расколотый на несколько частей город, рушащиеся церкви, трещины в земле.

– Не пойдет. Банально, – прошептал Художник. – Банально. Все банально… Все одно и то же…

Опять судьба посылала испытание. Опять надо было доказывать свое право на место под солнцем. Пропали большие деньги, пропали курьеры с Урала. Виноват Киборг. Отсюда вывод – Киборга не должно быть на этой земле…

Когда с Киборгом забили стрелку, Художник вдруг подумал, что его жизнь вращается в колесе: стрелка, разборка, кровь, взрывы. И отступать нельзя – отступающих добивают. И никогда из этого страшного круга не вырваться…

Стрелки. Художник всегда выходил из них победителем. Шайтан обладал особым даром просчитывать ситуацию и принимать единственно верные решения. Лучше и жестче руднянских стрелки не проводил никто. Но Киборг, кажется, так не считает, поэтому лезет в пекло.

Воспоминания былых лет терзали Художника. Вспомнилась дележка наследства расторгуевских. Тогда, два года назад, с Гиббоном и его реутовскими бандитами стрелку забили практически в том же районе, что и сейчас с Киборгом. Оно и неудивительно. Под Москвой есть районы, приглянувшиеся для разборок. Там постоянно находят трупы с огнестрельными ранами. А сколько там народу закопано, сожжено, расчленено, утоплено! Война всех против всех. Человек человеку волк…

Тогда на стрелку Гиббон приехал с двадцатью пятью проверенными бойцами на шести машинах. Руднянские подкатили на трех тачках в количестве всего семи человек. На лесной просеке, побуксовав как танки, автомобили враждующих сторон остановились на некотором расстоянии друг от друга, словно танки перед боем.

Художник вышел из машины и неторопливо направился вперед. Гиббон тоже двинулся к нему. О всяких подлостях руднянских он был наслышан, поэтому сзади него шли три бугая. Куртки расстегнуты, за поясами пистолеты «ТТ» – излюбленная бандитская дырокольная машинка.