Большая судьба

…С безвестных времен средь Фракийского поля, на болотистом берегу Марицы, затерялись три села — Раковски, Черноконево и Марийно. Местные крестьяне мотыжили землю, возделывали огородные культуры. Земля считалась их личной собственностью, но действительными ее хозяевами были торгаши-спекулянты, опутавшие огородников кабальной сетью долгов. Вот какими словами начиналась печальная песня о судьбе здешнего крестьянина:

Родная мать, кормилица Марица!
Судьба крестьянская — соленая слеза.
От малярии пожелтели наши лица…
От голода ввалилися глаза…

Некому было пожаловаться людям на свою горькую участь, и они в песне обращались к реке, которая поила влагою их огороды и нивы, от которой зависела их жизнь.

В окрестностях трех сел разрабатывались три каменноугольные шахты. Хозяин дал им три имени: «Вера», «Надежда», «Любовь», — а народ окрестил одним: «Волчьи ямы». Шахтеры, рекрутируемые из безземельных крестьян, получали гроши́, жили в хлевах, питались гнилым картофелем и овощами, которые им втридорога продавались в рабочих столовках. Безысходная нужда была полновластной владычицей на земле и под землей.

Димитровград строился так же, как строился Комсомольск-на-Амуре. По зову партии, по путевкам Союза народной молодежи во Фракийское поле прибыли тысячи юношей и девушек. Многие и многие из них только что начинали свою трудовую жизнь. Расчищая строительные площадки, они учились на курсах, овладевали квалификациями каменщиков, плотников, штукатуров, маляров.

Весною 1948 года молодежные строительные бригады имени Матросова, Олега Кошевого, Бенковского, Павла Корчагина залили первый бетон в фундаменты корпусов будущего города.

Поэт, вдохновленный захватывающей романтикой будней новой жизни, писал:

Тут нету города, тут все пока мечта,
Но город вырастет мечты прекрасней!..

А осенью того же года была вынута первая лопата грунта на огромной площади, отведенной под строительство химического комбината. Рядом с могучим вековым дубом бригадиры[7] вбили в землю маленький белый камень-колышек. Это был первый символический камень, из которого вырастут стены и трубы комбината. И перед этими трубами дуб будет так же мал, как перед ним был мал камень.

Рано лег в ту зиму на Фракийское поле снег. Ледяным потоком хлынул в низины Марицы ветер. Ладони строителей прикипали к железу, холод сковывал мускулы рук, но жар молодых сердец был неугасим.

Подвиги тех дней вписаны золотыми строками в летопись строительства социализма.

В конце декабря в Софии собрался V съезд Болгарской коммунистической партии. Это был первый съезд в условиях свободы. Он обозревал героический путь партии, которая привела народ к победе, и намечал генеральную линию создания в стране экономических и культурных основ социализма.

Фашизм поставил Болгарию на грань национальной катастрофы. И без того бедное хозяйство страны было разорено, разграблено. Медленно залечивались раны войны.

Страна не имела отечественной тяжелой индустрии, машиностроительных заводов, химической и электропромышленности. Мелкие, раздробленные крестьянские хозяйства не могли оправиться от губительных засух. Огромные трудности переживали молодые ТКЗХ, им не хватало сельскохозяйственных машин, удобрений. Земля жаждала влаги.

В такой обстановке с трибуны съезда громко прозвучали полные силы и уверенности слова Георгия Димитрова:

«…Необходимо посредством индустриализации и электрификации страны и механизации земледелия добиться в течение 15―20 лет того, на что другим странам в других условиях потребовалось целое столетие».

Эти слова стали генеральной линией партии и пламенным лозунгом народа, с которым он пошел на штурм будущего.

Первенец болгарской тяжелой химической промышленности строился с братской помощью Советского Союза. Он проектировался советскими институтами. Его оборудовали машинами и аппаратурой советские заводы. На строительстве и монтаже работали сотни советских специалистов.

И каждый, кто входит в главные ворота комбината, прочтет теперь краткую, выразительную и волнующую надпись на арке:

«Димитровградский химический комбинат — детище болгаро-советской дружбы».

Величественна картина комбината! Строгие кирпично-красные корпуса цехов и белокаменные здания лабораторий, свинцово-серые цилиндрические резервуары, конические трубы, из которых кучевыми облаками поднимается в небо сизый дым. Над прямолинейными асфальтированными магистралями, разделяющими территорию комбината на квадраты, от корпуса к корпусу протянулись широкодиаметровые трубопроводы и электрические провода. Словно мускулы и нервы, они связали цехи, лаборатории и службы в один живой организм.

Вдоль магистралей и тротуаров выстроились в линейку высокие, густолистые тополя — ровесники комбината, — молодое поколение от семени тех могучих деревьев, что шумят в долине, на горизонте.

История комбината — это история города!