Большая Суета

Приближаясь к сорокалетнему рубежу, Юсуп вновь почувствовал, что жизнь требует изменений, но, до сумасшествия влюбленный в театр, уходить он никуда не собирался, а поставил перед собой задачу возродить едва подающий признаки жизни дагестанский театр – и вернулся. В каком-то смысле своим вторым дыханием дагестанский театр обязан именно Юсупу, его известности и таланту. Юсуп повез его с гастролями вначале по России, а затем и по миру. Если бы на исходе двухтысячных устроили опрос на тему, кто может считаться главным актером Северного Кавказа, то с высокой долей вероятности каждый третий назвал бы имя Юсупа Курамагомедова.

Он никогда не жалел о том, что покинул Санкт-Петербург ради Махачкалы. Вся его жизнь приводилась в движение желанием что-то чувствовать, являться частью важной истории, не быть «одним из», а быть одним-единственным, тем самым избранным, спасителем, первооткрывателем, на которого направлены софиты. Да, вероятно, это было связано с его непомерным эго, но оно шло в паре с талантом, который приходилось признать каждому, кто видел его на сцене.

Юсуп Курамагомедов был актером по своей природе. Он гнался за чувствами, но эта гонка не могла быть бесконечной, и поэтому на одном из поворотов ближе к пятидесяти годам он вновь ощутил угасание жизни.

Именно поэтому он, в конце концов, сделал то, что сделал.

– Зовите прямо сейчас! Пусть знает, что я ее люблю. Если она тут не появится через полчаса, я спрыгну!

Нельзя сказать наверняка, блефовал ли он в тот момент или действительно был готов прыгнуть. Если бы вы спросили меня, я ответил бы, что скорее второе. Но это не точно.

Хотя вообще он в конце концов прыгнул с Большой Суеты. Можно даже сказать, что по собственному желанию. И в некотором смысле убил себя. Как я и говорил, дагестанцы такой народ. Все или ничего. Таким был и Юсуп Курамагомедов.

– Ищите! – дал команду офицерам генерал.

– Что-нибудь еще? – спросил мэр.

– Ну вообще, если вы спрашиваете, у меня закончился коньяк.

Глава 8 Пожар моих чувств

Валерия сидела напротив Юсупа, испепеляя его взглядом. Остальные молчали. На этот раз каждый думал не о чем-то своем. Все думали о том, действительно ли Юсуп собрался признаться кому-то в любви. Юсуп, кстати, тоже об этом думал.

– Ну, давай, женщина, чего молчишь? Смейся надо мной! – вдруг сказал он Валерии.

– Ромео недоделанный! – фыркнула она.

– Что? Это все? Как-то маловато. А вы? – обратился он к Шамилю. – Где ваше вечное «лучше сделай так – сделай сяк»?

Шамиль, не поднимая на него глаз, просто приподнял руку, как бы говоря: «Давай сейчас без этого».

– Осуждаете, да? Просто в вашей жизни не было любви. Такой, чтобы сбивала с ног. Такой, чтобы делала все значимое незначительным. А незначительное… всем.

– Так-то я любил одну девушку… – влез Муртуз, но был сразу перебит:

– Это не то же самое! Ваше «любил одну девушку» – это… это просто детские игры. Влюбленность, вспышка, искра, падение звезды, не более! А мое – Большой взрыв в маленькой Вселенной.

– Я потом женился на ней, – буркнул обиженно тренер, но так тихо, что никто не услышал.

– Просто вам меня не понять, – отмахнулся Юсуп.

– Ну и пофиг. Делайте, что считаете нужным! – вдруг поддержала его Натали.

– Я пытаюсь. Просто… – слегка раскачиваясь, он нервно потирал пальцы, – это тяжело.

– Тоже мне актер, – усмехнулась Валерия.

– Любви притворство не сподручно! – парировал он. – Чем важнее дело, тем сложнее сказать.

– Ну и правильно. – Натали встала, подошла к нему, взяла его за руки и продолжила: – Так и должно быть. Это было бы странно, если бы у вас не тряслись ноги. Значит, ваши чувства настоящие! Вы будете искренним, и, если она хороший человек, она вас услышит!

– Она замечательный человек. Невероятный. Кто я рядом с ней?.. Шут, не более.

– Ни для кого вы не шут, Юсуп!

– Скажите это ей! – Он махнул рукой в сторону Валерии, которая по своему обыкновению опять лишь фыркнула.

– Просто в некоторых много плохого, и они не знают, куда его деть. – Натали бросила осуждающий взгляд на Валерию. Та, надев маску равнодушия, встала со стула и отошла в дальний угол. – Вы хороший человек, и все у вас получится.

– Я постараюсь, – сказал Юсуп.

– Ситуация все хуже и хуже, – сказал генерал.

– Я бы сказал, что страннее и страннее, – отметил Иса Исаевич, находившийся в легкой прострации. Когда он услышал требование Юсупа, смысл которого, вероятно из-за недосыпа, дошел до мэра не сразу, он решил, что все еще спит на той не первой свежести подушке.

– Ну… бывали требования и похуже.

– Какие, например?

– Пятьдесят миллионов рублей, например. Вертолет был один раз. Один человек потребовал, чтобы ему вернули завод. Ну, у него его отжал один местный депутат. И вдруг спустя десять лет тот захотел получить завод обратно.

– Чем закончилось?

– Скрутили, пятнашку дали, – пожал плечами генерал.

– А местный депутат?

– А, – отмахнулся как от мелочи генерал, – в Госдуме сидит.

– Серьезно? – удивился мэр.

– Он теперь спокойный. Больше ничего плохого не делает.

– А в Госдуме что делает?

– Я же сказал, сидит, – пожал плечами генерал. – И ничего не делает…