Большая телега

– Я еще не представился, – спохватился мой собеседник. – Меня зовут Уильям. Уильям Маршалл. А вы свое имя не называйте. Все равно я уже решил, что для меня вы – Путник. По-моему, очень вам подходит. Надеюсь, вас это не обижает?

– Ну что вы. Наоборот, льстит.

– Вот и хорошо.

– А пить кофе – достойное занятие для путника? – Спросил я. – А то я тут чуть не заснул. И, кажется, до сих пор толком не проснулся.

– Пить кофе – не просто достойное занятие, но и священная обязанность всякого путника, ступившего на Апеннинский полуостров, – улыбнулся Уильям. – Это так же важно, как хлеб и вино. Ежедневное многократное причастие, братание с землей или переливание крови, как вам больше нравится. Кстати, самый лучший кофе в Отранто варят в баре отеля «Албания». Если вам еще не наскучило мое общество, могу проводить.

– Это очень хорошая новость, – искренне сказал я.

И мы пошли.

Отель «Албания» располагался всего в десяти минут ходьбы от замка, у стен которого мы с Уильямом встретились. Впрочем, по местным меркам, он стоял практически на окраине, городок-то совсем крошечный. Здание было довольно новое, белое, многоэтажное, безликое, мне бы и в голову не пришло сюда заходить. Бар тоже не производил впечатления – такие полутемные забегаловки с красными стенами и пластиковыми стульями есть во всех городах мира, их завсегдатаи обычно питают склонность к дешевому пиву и эстрадной музыке, меня в такой палкой не загонишь. Но в этом баре не было ни завсегдатаев, ни даже музыки, зато имелась дверь, ведущая во внутренний двор, вернее, в сад, где буйно цвели апельсиновые деревья, источавшие сладкий аромат, столь густой и плотный, что об него можно было споткнуться. Вместо пластиковых стульев здесь стояли плетеные кресла, а эспрессо, который нам принесли в маленьких алых чашках, был настолько хорош, что я даже как-то растерялся – как меломан, который, скрепя сердце, приготовился слушать оперетту, а на сцене, глядите-ка, «Тоска», да еще и с заезжей примадонной.

– Это место, – улыбнулся Уильям, – сокровище, которое лежит на виду, но остается недоступным для всех, кроме истинных знатоков и ценителей. Вам бы никогда не пришло в голову сюда зайти, правда? И мне, уверяю вас, не пришло бы, если бы я не знал, что братья Джанни, которые держат этот бар, прямые потомки Луиджи Челла, алхимика настолько великого, что имя его неизвестно никому, кроме любителей рыться в пыльных архивах, вроде вашего покорного слуги.

– Думаете, предок завещал им тайный рецепт варки эспрессо? – вежливо поинтересовался я.

– Ну что вы. При жизни Луиджи кофе еще не был известен в Европе. А уж эспрессо-машины, я уверен, даже ясновидящим в моменты наивысшего озарения не мерещились. Просто когда потомки великих алхимиков берутся за готовку, они становятся выдающимися поварами или хотя бы незаурядными бариста, как братья Джанни. Необъяснимые причуды наследственности. К тому же, воду они берут только из Кровавого фонтана, это тоже важно…

– Откуда они берут воду? – переспросил я, не доверяя своему слуху, а еще меньше – словарному запасу.

– Из Кровавого фонтана, – охотно повторил Уильям. – Вижу, вы удивлены. Я, не скрою, втайне расчитывал на такой эффект. Однако Кровавый фонтан – не моя выдумка. Бьет из стены, окружающей дом Бокка – здесь, за углом, я вам покажу, когда будем возвращаться в центр. Лет четыреста назад, если не ошибаюсь, граф Вичченцо Бокка посягнул на честь своей сводной сестры. И тем нанес ей ужасную обиду. Вот тогда-то из фонтана в стене их дома вместо воды начала литься кровь. Можете вообразить это зрелище? Говорят, фонтан кровоточил несколько дней, пока испуганные домочадцы не позвали священника. А тот, не будь дурак, объявил – кровь превратится в воду только после того, как непотребные деяния прекратятся, грешник покается, а опозоренная девица будет препровождена в монастырь. Все это было сделано, и из фонтана снова потекла вода, как прежде. Говорят, с тех пор, фонтан еще трижды принимался истекать кровью, и это всякий раз означало, что в доме Бокка свершилось очередное кровосмесительное прелюбодеяние. Потомки, знаете ли, во всем подражали великому предку. В конце концов, род Бокка угас, дом был продан и потом перепродавался не раз. Нынешние хозяева, судя по всему, глупостями не занимаются, поэтому из Кровавого фонтана течет только вода – самая вкусная в городе. И братья Джанни не ленятся ходить за ней по нескольку раз на дню. Результат, как видите, налицо.

– О да, – согласился я.

Расплатившись, мы вышли на разогретую послеполуденным солнцем улицу, расчерченную длинными, угольно-черными тенями. Вокруг не было ни души – впрочем, неудивительно, городок-то крошечный, а пляжный сезон еще не начался.

– Какие у вас планы? – спросил Уильям.

– Какие могут быть планы, – улыбнулся я. – Покурить на набережной, вернуться в старый город, побродить там до сумерек, а потом – обратно, в Лечче.

– Что касается перекура на набережной, я бы с радостью составил вам компанию. А уж потом, если пожелаете, оставлю вас в покое.