Большая зачистка

– Обещал ее познакомить, так сказать, с общими принципами. Но – поподробнее.

– Что, прямо сегодня?

– Да ведь пока только теоретический курс. Всякому конкретному делу предшествует теория, разве не так?

– А я знаю эту дамочку? – хитро ухмыльнулся Турецкий.

– Ну-у… возможно, обратил внимание. Не уверен.

– Обратил, Славка. И видел, как у тебя фары вспыхнули. Хочу дать дружеский совет. Помню одного своего хорошего знакомого. У него тоже была знакомая – и очень хорошенькая, Танечкой, кажется, звали. Так вот, он, этот мой знакомый, умудрился все дело загубить именно своими теоретическими познаниями. Лекции ей читал, а Танечка мечтала поскорее перейти к практическим занятиям. Никого не напоминает?

– Не сыпь мне соль на рану! – почти зарычал Грязнов. – Насчет лекции, это я так формально выражаюсь. И болтать попусту тоже не собираюсь. Да она и не поймет ничего. Там интеллекту куда меньше, чем у одной моей знакомой младшей научной сотрудницы. Зато бюст лучше, а про попку и говорить нечего. Зачем ей интеллект при такой попке?

– И когда же ты решил начать с ней учебу?

– А вот как от тебя освобожусь. Так и начну сразу.

– Ну ты – гурман, Вячеслав Иванович.

– Нет, я просто соскучился. А дамочка говорит, что ждала моего звонка. Врет, конечно. А может, и нет, а? Ну давай, а то я с тобой теряю слишком много полезного времени…

– Она не слишком молода для тебя, Славка?– уязвил-таки Турецкий, ревниво наблюдая за грязновской озабоченностью.

– Если бы ты взглянул на нее поближе, то непременно заметил бы, что она очень давно не девочка. И ничего другого наверняка толком делать не умеет. И с этой работы ее скоро уволят. А я помогу ей пристроиться куда-нибудь к нам в архив, что ли. Чтоб было непыльно и под рукой находилась. Я не люблю сомнений, Саня, они делают мужиков вялыми и нерешительными. Бабы, я слышал, то же самое. Ну давай, давай, – заторопил он. – Встречаемся внизу.

И он на ходу снова достал свой мобильник. Видимо, и в самом деле жажда сильнее любых сомнений…

Сцена встречи осиротевших близких родственников не была душераздирающей.

Охранники, заранее предупрежденные Лаврухиным, впустили в дом, тактично удалились на кухню. Куда к ним минут десять спустя пришел и Турецкий. Грязнов не стал подниматься, он теперь пользовался каждой свободной минуткой, чтобы позвонить и продолжить заочный курс теории.

Так вот, буквально из первых же фраз, сказанных при встрече, Турецкий снова услышал о похищении, хотя Елена и пробовала маскировать свои оправдания по поводу отсутствия на похоронах отца разными причинами, включая проблемы безопасности.

– Вы-то ведь тоже в паричке и в окружении телохранителей прибыли, молодой человек, – напомнил Турецкий.

Он почувствовал, что его присутствие только затрудняет установление взаимопонимания между братом и сестрой, и решил предоставить им возможность побыть наедине друг с другом. Уходя, только заметил:

– Не ссорьтесь. Ведь увидитесь теперь нескоро. Да у вас и времени немного.

– А что, разве вы Вадьку увезете? – удивилась Елена.

– Разумеется, – жестко сказал Турецкий и, чтоб убрать лишние эмоции, добавил: – В тюрьму. Где он и будет находиться до суда и вынесения приговора. Лицо он давно совершеннолетнее, знал, на что шел, так что вопросы считаю излишними.

– И… сколько… что он может получить? – робко спросила сестра, глядя не на Турецкого, а на брата.

– Статья двести семьдесят вторая Уголовного кодекса предусматривает за неправомерный доступ к компьютерной информации от денежного штрафа до пяти лет лишения свободы. Все будет зависеть от поведения вашего брата и возможных смягчающих обстоятельств. Но об этом мы с ним поговорим отдельно. У Вадима еще есть время хорошенько подумать о своем будущем. А вы помогите ему в этом вопросе. Не стану вам мешать… Да, и еще одна информация, Елена Олеговна. Сегодня утром убит Анатолий Иванович Плешаков.

– Как?!

– Взорван в собственном автомобиле. Делайте выводы для себя. Лаврухин, начальник бывшей уже теперь службы его безопасности, обещал мне некоторое время охранять вас. Но лично я думаю, что больше опасность вам не грозит. Брат расскажет, как мы арестовали Западинского.

На кухню доносились их возбужденные голоса. Все-таки, похоже, ссорились. Но это, в конце концов, их дела.

И когда подошло время уезжать, Елена, кажется, осознала происходящее и заревела белугой, прижавшись к плечу младшего брата. А тот гладил ее по голове и, похоже, сам едва сдерживался, пытаясь казаться вполне самостоятельным и мужественным мужчиной.

Да оно, видимо, скоро так и случится: в тюрьме взрослеют быстро…

Завершив на сегодня все рабочие дела, Александр Борисович и Вячеслав Иванович вышли во двор и подошли к своим машинам, стоящим рядом – «Ниве» и «семерке».

– Ну, по коням? – нетерпеливо бросил Грязнов. Он был похож на застоявшегося коня, который наконец почуял ветер свободы.

– Ага, – кивнул Турецкий. – До завтра. Не проспи службу, коллега… Я вот чего подумал, Славка.

– Опять… – шумно выдохнул Грязнов.

– Я по поводу этих взрывов. Кончик нарисовался, понимаешь?

– Ничего не понимаю.