Большая земля

Глава IV

Тронулись в путь на заре. Тело вождя было завернуто в одеяло и высоко подвешено на дерево, чтобы к нему не подобрались дикие звери.

Снэйки шли, не скрываясь, естественно, не думая о погоне. Вскоре следы привели преследователей к месту ночной стоянки Паулины. Зола была еще горячей.

Солнце пригревало, но в низинах тянуло холодом. К полудню они добрались до истока Траут Крика, прошли глубоким ущельем и, перейдя вброд бурный поток, очутились в стране снэйков. Опасаясь засады, всадники выбрали путь вдоль скал, к западу от ущелья.

Вернулись разведчики и сообщили, что впереди замечены снэйки. Джим Кларк видел, как индейцы устроили привал, а лошадей расседлали и пустили пастись. Он послал Стемальта и еще двоих снять охрану, если таковая имелась, и погнать лошадей от ущелья к лагерю. Тогда в суматохе подоспеют остальные и перебьют индейцев.

Осборн видел недостатки этого плана, хотел сказать, но передумал. В противном случае они потеряют лошадей, а так им удастся отбить людей, захваченных у уорн-спрингзов и на станции Джима Кларка. Вот почему он промолчал, хотя и заметил пристальный взгляд Тома Райлэнда.

Остальным план понравился. Джим Кларк в предвкушении мести воодушевленно воскликнул:

— Не зря мы так далеко заехали. Вперед!

Осборн расчехлил винтовку, вынул патроны из кармана ветровки, зарядил магазин и встал за Джимом.

Он мельком посмотрел в ущелье, увидел дым костров, фигурки людей, в пятидесяти футах, ближе к воде паслись лошади. Они вступили в заросли. Чэд отметил, как бесшумно, словно призраки, двигались индейцы, тогда как белые топали и чертыхались на каждом шагу.

Вдруг они услышали крик, а затем раздался выстрел. Позднее Осборн узнал, что Стемальта, посланного обратить в бегство лошадей, заметили. Джим Кларк не выдержал и завопил:

— Давай! Давай! Черт тебя дери!

Атакующие выскочили и помчались вниз по склону к лагерю. Стемальт все-таки выполнил задание. Лошади, напуганные криками, сорвались с места и понеслись прямо на снэйков. Застигнутые врасплох, те метались у костров, хватали оружие и кричали. Нападавшие открыли огонь.

Прижатые с одной стороны табуном обезумевших лошадей, а с другой — непрекращающейся стрельбой, снэйки не растерялись. До последнего они пытались сохранить боевой порядок. Один из них в штанах из оленьей кожи, малый дикого вида бросился на Осборна, размахивая винтовкой. Чэд опустился на колено, прицелился в надвигавшуюся фигурку, взвел курок и выстрелил. Сильно толкнуло в плечо, и сквозь белый дымок он увидел, как индеец споткнулся и рухнул на землю.

Осборн услышал возглас Перри Мопина:

— Отличный выстрел!

Осборн обернулся: Перри широко улыбался, в руке у него дымился револьвер. Осборн открыл затвор и загнал в ствол новый патрон. В этот момент Мопин закричал:

— Вот он, в синем — Паулина!

Чэд на мгновение увидел полную фигуру в военной форме. В следующий момент все заслонили скачущие лошади.

А затем произошло то, чего Осборн более всего опасался. В мгновение ока все пространство заволокло пылью, поднятой табуном. Чэд швырнул винтовку и начал лихорадочно отстегивать кобуру. Он видел, как темная фигура вскочила на лошадь и помчалась прочь из лагеря. Осборн выстрелил, но промахнулся.

Все смешалось в облаках пыли, окруженные снэйки пытались скрыться в поднявшейся суматохе. Откуда-то вынырнула лошадь и понеслась прямо на Осборна, он едва успел отскочить в сторону.

Нападавшие продолжали стрелять, но было уже поздно. Осборн видел, как один из снэйков свалился, сраженный пулей, на землю, потом с громким ржанием упала и лошадь, но остальным удалось остановить животных, вскочить на них и помчаться вниз по каньону на открытую местность.

Ушли. Прозвучал последний выстрел, стихло последнее эхо, и стал не слышен стук копыт. Все кончилось так же скоро, как и началось. Немного смущенные нападавшие бродили по разоренному лагерю. Еще дымились стволы винтовок. Лошади вернулись к траве, пугливо озираясь на ходивших рядом людей.

Чэд Осборн обратил внимание на скрюченные трупы индейцев, лежавших на истоптанной земле. Он узнал того, которого убил во время боя. Среди них не было человека в поношенной военной форме.

Что ж, он увидел легендарного Паулину и даже убил одного из его людей, — это показалось ему важнее всей бессмысленной бойни, в которой он принимал участие несколько месяцев назад. Как будто жизнь вот этого дикаря была жертвою Орегону, его кровь намертво привязала Осборна к этой земле.

Нет, все это фантазии. В действительности, его привлекла суровая красота дикой страны, а последний случай показал, насколько он изменился за последнюю неделю.

Зато уорн-спрингзы не изменились. Как дети, они бегали по ущелью, крича и размахивая оружием, называя снэйков «кланаками» — белыми хвостатыми оленями — так перевел Перри это слово Осборну. Трупы убитых раздели и сняли скальпы, один еще был жив, но тут же одним взмахом ножа его прикончили. Храбрый Итовис подошел к Осборну и предложил скальп убитого им индейца, вытянув в руке кровавый комок, из которого торчали длинные серые волосы.

— Хочешь?