Больше человек (СИ)

Он не ответил. Эвелин присела рядом, не убирая руку, лишь переместила на другое плечо, обнимая и притягивая к себе. Коул всё также держался за голову, не реагируя.

— Ты вся в крови, не дышишь и смотришь пустыми глазами. В них ничего нет.

— Посмотри на меня.

Эвелин едва смогла убрать его руки от головы и взяться второй рукой за подбородок, заставляя сфокусировать взгляд на себе. Он не поднял глаза, впиваясь взглядом в ее живот.

— Сюда? — она переложила руку к себе на живот. — Во сне ты бил сюда?

Коул едва кивнул, слегка расслабляясь. Эвелин свободной рукой неуклюже расстегнула нижние пуговицы рубашки.

— Видишь? Всего лишь сон. Искажения демонов.

Коул дотронулся до ровной кожи Эвелин, немного грубо проводя по ней и проверяя, нет ли тех ран, что он нанес. Крови или шрамов тоже не было. Он взглянул на нее. Девушка заметила, как в уголках глаз собиралась влага. Эвелин вытерла подступившие слезы. Наконец, придвинувшись ближе, Коул положил голову на ее плечо, утыкаясь в шею. Рука уже мягко гладила живот Эвелин, медленно переходя на талию и спину. Вестница прошлась по светлым спутанным волосам.

— Если я стану чудовищем, ты поможешь мне? — прошептал Коул в ее шею.

— Ты не станешь.

— Нет, если стану, ты…

— Не станешь, Коул, — упрямо повторила она.

Эвелин успокаивающе проходилась по его волосам, чувствуя, как каждый выдох Коула обжигал кожу.

— Тебе впервые приснился сон?

— Нет. Мне снился. Но тогда это было совсем по-другому, — он замолчал на мгновение, а потом признался: — Я хотел спрыгнуть.

Тревельян сильнее обняла его за плечи, не представляя, что она бы тогда делала.

— Тогда нам повезло, что в Скайхолде толстые стекла. И я могу продолжать наслаждаться твоей компанией.

— Я тебе нравлюсь?

— Конечно, — Эвелин поцеловала его в висок и прошептала: — Ты нравишься мне, Коул.

Она чувствовала, как его рот расползался в улыбке. А шершавые губы в подобии поцелуя коснулись шеи, и Эвелин не понимала, нарочно или нет. Коул вдохнул приятный аромат, который еще часы назад успокаивали его. Такая близость была в новинку и нравилась ему, как ничего раньше, странным чувством затягиваясь вокруг. Язык прошелся по шее, вызывая мурашки и говоря ей, что и поцелуй был намеренным.

— Тебе холодно?

Она отрицательно покачала головой, не в состоянии сказать, что дрожь эта совсем не от холода, а от желания. Зато смогла хрипло прошептать:

— Продолжай.

Рука сжала под рубашкой талию, второй он впутался в волосы, как она минутами ранее. Коул продолжил ласкать шею, пока она не перебралась к нему на колени, и он не повалил ее на пол, устроившись между ее ног. Эвелин поддалась вперед к его губам, увлекая в поцелуй. Неумелый и страстный, поджигающий и без того бушующий пожар внизу живота. Он отвечал ей в такт, сильнее прижимаясь к ней. Когда Коул осторожно прикусил ее нижнюю губу, Эвелин хотела засмеяться, заплакать и застонать. Кто научил его этому?

Стоило спросить, откуда он столько узнал, но Эвелин совершенно не хотелось прерываться. Рука инстинктивно легла на спину, оглаживая мускулы и притягивая ближе. Коул застонал, прервав поцелуй, когда ее вторая рука пробралась под ткань, обхватывая его плоть.

— Приятно? — хрипло прошептала Эвелин.

Коул не ответил, только кивнул, всё так же нависая над ней и стараясь расстегнуть оставшиеся пуговицы. Он едва мог делать это: пальцы не слушались под давлением ее ласк. Коул начал целовать оголившуюся кожу, местами прикусывая и проходя языком. Не скрывал стонов, что порождала рука Эвелин. Вестница сильнее сжала ладонь и задвигала ей вверх-вниз.

Коул остановился, утыкаясь ей в шею и донося до уха глухие стоны. Эвелин остановилась, медленно лаская головку большим пальцем, и вновь продолжила движения. Мужчина над ней напрягся, неосознанно поддаваясь в такт движениям.

— Эвелин, — тяжело прошептал Коул.

— Да?

Он вцепился пальцами в ее волосы и талию, сжимая крепче, впился губами в шею, кусая и заглушая рвущийся стон. Коул поддался к ней в последний раз, извергаясь в руку и расслабляясь. Его тело обмякло, придавливая Эвелин приятной тяжестью.

Через мгновение Коул поднялся к ее губам, чтобы поцеловать. Увлечь в новый водоворот. Едва ли они соображали, когда раздался тихий звук открывающейся двери, а затем и громкое:

— Эвелин, Коул, я при…

Она отпрянула от Коула, повернув голову, лишь для того, чтобы увидеть Соласа, который явно надеялся застать другую ситуацию. В отличие от них — полуголых, лежащих на полу и не до конца понимающих происходящее — маг реагировал быстро.

— Что ж, — развернувшись, произнес Солас. — Ты вроде здоров.

Коул не встал с нее, да и она не горела желанием догонять эльфа. Чего уж говорить: Эвелин не достала и руки из трусов Коула. Было только понимание того, что влетит ей позже в два раза больше.

— Мне встать? — хрипло спросил Коул.

Эвелин кивнула, возвращая руку себе. Бывший дух слегка вздрогнул. Он ничего не говорил, но она уже слышала все эти неловкие вопросы.

— Тебе нужно отдохнуть, — смущенно произнесла Вестница.

Коул не согласился:

— Мне лучше.