Больше, чем любовь

Дженна нисколько в этом не сомневалась, хотя проблема зачатия ее уже не волновала. Она боялась утратить душевный покой. После того как она увидит его в его собственном доме, ей будет труднее перенести расставание с ним. Да она и не хотела видеть его дом.

— Думаю, я могу взять несколько дней отдыха, — уступила она.

— Речь идет не о нескольких днях, а о настоящем отпуске.

Она подумала о работе, о назначенных на будущие недели деловых встречах. Момент оказался подходящим. Конец августа самое спокойное время года.

— Можно взять пять дней плюс выходные.

— А я рассчитывал на десять дней плюс выходные, то есть на две полные недели.

— Нет, я не могу.

— Не может этого быть. Только не говори, что у тебя намечены какие-то дела до или после Дня труда.

— Но я покидала офис на такой большой срок только по делам.

Помолчав, он сказал:

— Если у тебя появится ребенок, тебе придется взять более длительный отпуск.

— Да, но я буду рядом, мне смогут звонить.

— Послушай, я же не приглашаю тебя в Сахару, я говорю о Флориде. У нас здесь налицо все удобства, включая, естественно, и телефон. Если ты понадобишься, с тобой всегда смогут связаться. Ну же, ангел мой, соглашайся.

Возразить на это было нечего, а ей так хотелось оказаться рядом с ним. Но она еще не предложила ему своего варианта!

— Хорошо. Только давай я сама к тебе приеду. Я закажу билет на рейс в Майами, а там найму машину.

— Но мне все равно лететь в Нью-Йорк. Мы можем вернуться ко мне на моем самолете.

— Нет, слишком уж он крошечный!

— Зато это мой, личный самолет, и я знаю его _как свои пять пальцев. Если что-то пойдет не так, я почувствую это раньше, чем покажут приборы.

— Насколько мне помнится, недавно у тебя были с ним какие-то проблемы.

— Верно, но я устранил их и не разбился.

— Это ясно. Если бы ты разбился, мы не говорили бы сейчас по телефону. У тебя не было бы ни малейшего шанса выжить. Я видела твой самолет, он выглядит таким старым и потрепанным.

— Не знаю уж, как он выглядит, но за последние пятнадцать лет я пересекал на нем континент больше раз, чем у нас с тобой пальцев на руках и на ногах, и даже больше. Дженна, самолет у меня надежный, а я опытный и надежный пилот.

— Может быть, но я безумно боюсь летать. Я сведу тебя с ума раньше, чем мы оторвемся от земли. Серьезно, Спенсер. Будет гораздо лучше, если я сама к тебе приеду.

— Ты мне не доверяешь, — сухо сказал он.

— Тебе доверяю, а вот самолету и погоде — нет.

— Я не полечу, если с самолетом будут какие-то неполадки или объявят сложный прогноз. А пилот коммерческого рейса может не знать о неполадках, и что касается погоды, то он вынужден летать в любую погоду, потому что придерживается расписания. Ты что, считаешь меня потенциальным самоубийцей?

— Судя по твоим приключениям, можно так подумать.

— Но ты действительно так думаешь?

— Нет. — Ей ли было не знать, как он любит жизнь!

— Тогда летим вместе.

— Спенсер, но я буду ужасно волноваться.

— Нет, потому что ты будешь сидеть рядом и видеть все, что я делаю. А кроме того, ты знаешь: я никогда не подвергну опасности тебя и ребенка, которого мы сможем зачать, если на этот раз все сделаем правильно.

Она страшно боялась лететь на его самолете. Но ей было стыдно перед ним за свой обман. А если уж говорить о доверии, то ему она доверяла как никому другому.

— Ну, ты об этом пожалеешь. У тебя в жизни не было такого пассажира, каким буду я. Не исключено, что я запачкаю всю твою кабину.

Он сразу оживился:

— Не бойся, я захвачу специальные пакеты. Дженна, я так рад! Мы прекрасно проведем время. Я жду не дождусь этого!

— Угу. Я тоже. Что из вещей мне захватить?

Его список был невелик: купальник, шорты, майки и легкое платье, из чего она заключила, что жизнь на его острове действительно совершенно свободная. Это ее вполне устраивало, а главное, она будет там со Спенсером!

* * *

На следующий день в самом начале рабочего дня посыльный принес ей в офис букет роскошных желтых роз с запиской от Спенсера: «Выше нос! Ничто не дается без труда. На этот раз мы этого добьемся. ТвойС.». Это было так приятно и неожиданно и вместе с тем так устыдило ее, что она расплакалась. К счастью, это произошло, когда она была одна в своем кабинете. Сотрудники были бы поражены, увидев своего босса в слезах.

Но розы горделиво стояли у нее на столе, и каждый раз, взглянув на них, она испытывала приятное волнение. Через два дня ей позвонил Спенсер, и она с большой теплотой поблагодарила его и сказала, что цветы намного улучшили ее состояние. Он звонил еще раз через два дня, узнать, хорошо ли она себя чувствует, потом через три дня, спрашивал, удалось ли ей договориться об отпуске, и уже из Нью-Йорка, накануне своего прилета, чтобы убедиться, что она будет готова.