Больше, чем мы можем сказать (ЛП)

Кристин. Я смогу посещать занятия, когда конфликт будет улажен.

Что за чушь! Я ударил не тех ребят, которые этого заслужили. Я ударил своего

лучшего друга.

Я вспоминаю моменты до того, как врезал ему. Мои мысли были почти что чужие.

Я не могу оценить свое душевное состояние. Я даже не знаю из-за чего сорвался.

Отчасти я хочу, чтобы они вызвали копов, чтобы меня заперли в камере, подальше

от телефона и моего отца, и всего этого конфликта, от которого у меня едут мозги.

Мой мобильник гудит. Сообщение.

Желудок сжимается. Я не могу заставить себя вытащить его из рюкзака. Сейчас ни

одно сообщение не может быть хорошим.

– Рев?

Я поднимаю взгляд. У стола стоит Джефф. Я ожидал, что он будет рассержен. Но

это не так. Он выглядит растерянным.

Это еще хуже.

Я понятия не имею, что ему сказать. Извиниться? Объяснить? Мои ноги, кажется, вросли в пол.

– Я расписался за тебя, – говорит он. – Идем.

Я никогда не был дерзким, но пока встаю и закидываю рюкзак на плечо, я

размышляю о том, что бы случилось, если бы я просто прошел мимо него, вышел бы из

здания, и просто продолжал идти дальше.

Но я этого не делаю.

Джефф молчит, когда мы садимся в машину. Дождь цепляется за все вокруг. Двери

закрываются, превращая машину в клетку, ремень щелкает в замке.

Мой телефон снова гудит. Мое дыхание учащается и становится прерывистым. Я

оставляю его лежать в рюкзаке.

– Вы с Декланом подрались? – спрашивает Джефф.

– Нет.

– Не хочешь рассказать мне, почему ты его ударил?

Я сглатываю и смотрю на линию обшивки на ручке двери. Мои глаза прикованы к

серебряной линии вдоль окна.

– Это была случайность.

– Случайность?

Я киваю. Я не хочу уточнять.

– Мистер Дивиглио сказал, что ты был замешан в какой-то конфликт с другими

учениками. Не хочешь рассказать мне, что там произошло?

В его голосе все еще звучит растерянность. Кажется, он пытается решить, быть ли

ему

чутким

или

строгим.

Я его понимаю. Это не тот тип разговора, который у нас когда – Либо был. Я никогда не

участвовал в «конфликте». У меня даже ни разу не было отстранения.

Я слегка пожимаю плечами.

– Какие– То парни дразнили Мэтью. Я пытался их остановить.

Пауза.

– Как дразнили?

– Не знаю. Просто дразнили.

Джефф крепче сжимает руль.

– Мне стоит вернуться в школу?

– Что?

– Если тебя отстраняют потому, что ты пытался защитить его, мне придется

переговорить об этом с завучем...

– Меня отстранили, потому что я ударил Дека. С Мэтью все в порядке.

Как только я произношу эти слова, я осознаю, что понятия не имею, так ли это.

«Ты что, его новый парень?»

«А Нил знает?»

– Деклан тоже его дразнил? – спрашивает Джефф.

– Конечно нет.

Он вздыхает.

– Ладно, тогда почему ты ударил Деклана?

Потому что насилие у меня в генах. Потому что у меня мозги набекрень. Потому

что я угроза для всех окружающих. Тикающая часовая бомба.

Деклан испытал первую детонацию.

Мои пальцы вот – вот сорвут обивку.

– Что-то с тобой происходит, – говорит Джефф. – Думаю, пора тебе начать говорить

об этом.

Мы делаем последний поворот в сторону дома. Я молчу.

– Рев. – Все же он выбрал строгость. – Ответь мне.

Я съеживаюсь. Слова моего отца. Ответь мне.

Я не отвечаю ему.

– Рев. – Джефф отводит взгляд от дороги, но я отказываюсь смотреть на него. Он

редко повышает голос, но если делает это, значит, он не шутит. – Отвечай мне. Сейчас же.

Я молчу. Опять же, неповиновение заразно. Не в лучшем смысле.

Он сворачивает на нашу подъездную дорожку, и я выскакиваю из машины раньше, чем он успевает поставить машину на парковку. Машины Кристин нет. Дождь бьет меня

по спине, так же, как и в субботу вечером.

Я врываюсь через переднюю дверь, шарахая ею позади меня.

Джефф ловит ее, следуя за мной по пятам. Он в хорошей форме, так же как и я.

– Рев. Стой. Нам придется поговорить об этом.

Нет, если я смогу этому помешать. Я пытаюсь захлопнуть дверь в свою комнату у

него перед носом.

Он опять успевает ее поймать. Открывает ее. Следует за мной.

Я поворачиваюсь к нему.

– Оставь меня в покое.

– Нет.

Я смотрю прямо ему в лицо.

– О ставь. Меня. В Покое.

Он не отступает.

– Нет.

Мои руки сжимаются в кулаки.

– Оставь меня в покое! – Теперь я ору.

Голос Джеффа становится тише.

– Нет.

– Оставь меня в покое! – Я толкаю его, и я достаточно силен, чтобы оттолкнуть его

на шаг, но он не двигается дальше этого.

– Нет. – Его голос такой тихий. – Нет, Рев.

– Уходи. – Я снова толкаю его, в этот раз сильнее. – Уходи. – Мой голос ломается. Я

дышу так, будто бежал целую милю. – Ты мне не нужен. Я не хочу, чтобы ты был рядом.

– Я не уйду.

– Убирайся! – Я снова толкаю его. Теперь он прижат к стене. – Я не хочу быть

рядом с тобой. Убирайся!

– Нет.

Я упираюсь ладонями ему в грудь. Хватаю его за грудки. Страх и злость, дремавшие во мне, начинают пробуждаться, и я не могу мыслить ясно. Я даже не уверен, что собираюсь делать. Каждый мускул моего тела напряжен в ожидании борьбы.

Джефф обхватывает мои руки. Не в оборонительном движении. Просто кладет свои

ладони поверх моих.

– Все в порядке, – говорит он мягко. Его голос тихий, спокойный и уверенный. –

Рев. Все в порядке.