Больше, чем портрет (ЛП)

— Почему? Зачем ты позволил ему убить себя?

Северус перевел на нее удивленный взгляд. Казалось, его повергло в шок то, что ее так волнует его смерть. Он пожал плечами.

— А ради чего мне, собственно, было жить? Все считали меня убийцей. У меня не было никакого желания провести остаток дней в Азкабане. Смерть для меня была более желанной.

— С тебя сняли все обвинения, Северус. — Ее рука потянулась к его руке. — Сейчас ты был бы свободен.

Северус хмуро взглянул на ее руку.

— Я и так свободен… По крайней мере, был свободен. Провести здесь вечность не так уж и плохо.

По щеке Гермионы медленно скользнула слеза. Северус озадаченно уставился на нее.

— Я сам выбрал свою судьбу и вполне доволен ею.

— Но… — она на миг запнулась. — Подумай о том, что ты мог бы сейчас сделать. Подумай о той свободе, которая могла бы у тебя быть. — Она отвернулась, не желая показывать ему своих слез. — Это все кажется таким бессмысленным.

— Посмотри на меня, — потребовал Северус.

Гермиона смахнула слезы с ресниц и повернулась к нему.

— Почему ты плачешь? — неверяще спросил он.

— Я… Я просто… Я думаю, что это очень несправедливо. Всю свою жизнь ты посвятил борьбе с Волдемортом, но так и не узнал, каково это жить в мире, в котором его больше нет.

Северус улыбнулся.

— Я узнал. Просто не так, как ты думаешь.

Она долгим взглядом смотрела ему в глаза и наконец кивнула.

— Ты поступил бы так же? Если бы ты знал, что тебя оправдают и ты сможешь жить нормальной жизнью, ты бы все равно позволил Волдеморту убить себя?

Северус снова нахмурился и, задумавшись, уставился в пустоту. Спустя некоторое время, он ответил:

— Честно говоря, я не знаю. Возможно, жить в мире без Волдеморта и Дамблдора было бы не так уж и плохо. Но в загробной жизни я отнюдь не был несчастным. Должно было произойти что-то по-настоящему особенное, чтобы я выбрал жизнь.

Гермиона мрачно кивнула.

— Кажется, я понимаю. После войны я сама чувствовала себя потерянной. Люди, которые были мне дороги, погибли; я не была уверена, стоит ли возвращаться обратно в школу или нужно двигаться дальше; даже мои отношения с Гарри и Роном изменились в одночасье.

Северус удивленно приподнял бровь.

— То есть, ты хочешь сказать, что больше не дружишь с этими двумя идиотами?

Гермиона усмехнулась.

— О, конечно, нет. Просто… Гарри очень тяжело переживал потери, которые мы понесли в ходе войны. В одну минуту он был счастлив, что все закончилось, в другую — подавлен, потому что ему казалось, что все плохое, что случилось во время войны, произошло из-за него.

Северус резко произнес:

— Это не его вина.

Гермиона бросила на него любопытный взгляд.

— А я думала, что ты терпеть не можешь Гарри.

Он пожал плечами.

— Ненависть не вписывается в тот покой, который я ощутил после смерти. Больше ничто и никто не имели значение. Ни Гарри Поттер, ни даже…

— Лили?

Он едва заметно кивнул.

— Полагаю, после моей смерти все мои тайны перестали быть тайнами?

— Может, и не все, но многие. Особенно о твоей любви к Лили.

— Мы иногда виделись… в загробном мире. Я был так взволнован, когда увидел ее в первый раз. Не знаю, чего именно я ожидал, но это было совсем не так, как я надеялся, когда был жив. Когда мой долг перед ней был погашен, все словно встало на свои места. Я все еще чувствовал любовь к ней, но уже скорее, как к близкому другу. А вся враждебность к Поттеру будто испарилась. Похоже, в загробной жизни некоторые вещи теряют всю свою важность и становятся несущественными. — Он пожал плечами. — Так что ты говорила о своем Поттере?

Тяжело вздохнув, Гермиона продолжила:

— Его настроение менялось со скоростью американских горок, ни один из моих доводов, уговоров не возымел эффекта. Так, я решила съехать из дома на площади Гриммо и жить самостоятельно. Услышав об этом, Рон был в ярости. На тот момент мы состояли в отношениях, и все было хорошо. Однако после войны мои взгляды на жизнь несколько изменились. Я наконец поняла, что для меня действительно важно. Не пойми меня неправильно, Рон и Гарри были важны. Но для человека, с которым можно создать семью, Рон просто не подходил. Мы расстались не очень хорошо. Но с тех пор, как он стал встречаться с девушкой из аврората, наши взаимоотношения наладились, и мы вновь общаемся как друзья. Спустя некоторое время Гарри и Джинни поженились, а я чувствовала себя несколько обделенной.

— Разумеется…

Она улыбнулась.

— Поверь, у меня были отношения. Просто все эти люди… Мне ни разу не попадался подходящий молодой человек. — Она подняла глаза и наткнулась на изучающий взгляд Северуса. — В сочетании с чувством одиночества, которое я сполна ощутила после окончания войны… Я могу понять твое отношение к жизни. Если бы я была на твоем месте, я бы тоже хотела иметь что-то стоящее, что-то, ради чего можно было остаться.

Северус кивнул и снова уткнулся в книгу. Он молчал, и Гермиона, давая ему возможность остаться наедине со своими мыслями, тоже опустила голову и стала читать. Наконец он постучал по странице.

— Какое место ты себе представляла, когда пыталась аппарировать?

— Коридор.

Он кивнул.