Больше чем просто дом

— Хм. — На мгновение Фил задумался. — Я хотел бы увидеться с тобой через несколько дней. Но сперва переговорю с Диком.

— Оставь Дика в покое! — выкрикнула она. — У него и так достаточно переживаний, не дергай его. Настоящий друг постарался бы помочь, а не плел козни у него за спиной.

— Я прежде всего друг тебе.

— Мы с Диком теперь одно целое.

Но через три дня Дик приехал к ней в неурочное время, когда обычно находился в офисе.

— Я здесь не по своей воле, — как ни в чем не бывало сказал он, — а под угрозой разоблачения; это все Фил Хоффман.

Сердце чуть не выскочило у нее из груди.

«Неужели он сорвался? — подумала она. — Снова взялся за старое?»

— Тут замешана девушка. Ты сама нас познакомила прошлым летом и велела мне быть с нею поласковей — Эстер Кери.

Теперь ее сердце замерло.

— После твоего отъезда в Калифорнию мне стало так одиноко, а тут случайно подвернулась она. Я ей понравился еще при первом знакомстве, и мы стали встречаться. Потом ты вернулась, и все закончилось. Расставание было не из легких; я и подумать не мог, что она ко мне настолько прикипела.

— Ясно. — От смятения у нее пересохло в горле.

— Постарайся понять. Эти одинокие вечера. Если бы не Эстер, я бы, наверное, взялся за бутылку. Я никогда ее не любил… я никого, кроме тебя, не любил… но мне требовалось простое участие.

Он обнял ее, но она похолодела, и он отстранился.

— Значит, сгодилась бы любая, — медленно выговорила Джулия. — Первая попавшаяся.

— Нет! — воскликнул он.

— Я ждала, что за время моего отсутствия ты твердо встанешь на ноги и без посторонней помощи снова научишься себя уважать.

— Я люблю только тебя, Джулия.

— Но тебя может утешить любая женщина. На мне свет клином не сошелся, верно?

У него на лице появилось все то же выражение уязвимости, которое Джулия видела не раз; присев на подлокотник кресла, она провела рукой по его щеке.

— В таком случае что ты можешь мне предложить? — требовательно спросила она. — Я думала, мы, победив твою слабость, станем сильнее вдвойне. Но что ты теперь можешь мне предложить?

— Все, что у меня есть.

Она покачала головой:

— Ничего. Лишь привлекательную внешность… но вчера в ресторане, где мы ужинали, метрдотель тебе не уступал.

Этот разговор длился два дня; они так ни к чему и не пришли. Время от времени она прижимала его к себе и касалась губ, которые так любила, но руки ее словно обвивали сноп соломы.

— Я уеду, чтобы ты могла все обдумать, — сказал Дик, отчаявшись. — Не знаю, как мне без тебя жить, но умом понимаю, что ты не выйдешь за человека, обманувшего твои надежды и доверие. Дядя собирался отправить меня по делам в Лондон…

В тот вечер, когда он садился на пароход, полутемный причал навевал уныние и тоску. Джулию поддерживала лишь убежденность, что с ним ее не покинет воплощение силы; ей достанет сил и без него. Но когда на его чистый лоб и безупречный подбородок падал призрачный свет, когда к нему поворачивались все лица, когда его преследовал чей-то взгляд, ее охватывала гнетущая пустота, а на языке вертелось: «Ничего, дорогой, попробуем справиться вместе».

Но справиться с чем? Человеку свойственно балансировать на рискованной грани между победой и поражением, но ввязаться в азартную игру на грани жизненного равновесия и катастрофы…

— Ох, Дик, будь разумным, будь сильным и возвращайся ко мне. Изменись, изменись, Дик… изменись!

— Прощай, Джулия… прощай.

Она видела Дика в последний раз: стоя на палубе, он закуривал сигарету, и огонек спички высветил его профиль, чеканный, словно камея.

IV

По воле судьбы в начале и в конце с ней был Фил Хоффман. Именно он сообщил ей дурную весть, сделав это со всей возможной деликатностью. Входя к ней в квартиру около половины девятого, он незаметно оттолкнул ногой лежавшую под дверью утреннюю газету. Дик Рэгленд пропал в море.

После ее первого безумного приступа горя он намеренно повел себя с некоторой жестокостью.

— Он хорошо себя знал. У него иссякла сила воли; он больше не хотел жить. Чтобы только ты себя не винила, Джулия, расскажу тебе вот что. Последние четыре месяца он практически не появлялся на работе — с того самого дня, когда ты уехала в Калифорнию. Дядя его покрывал; а эта командировка в Лондон и вовсе была фикцией. Энтузиазм Дика очень быстро иссяк.

Она пригвоздила его пристальным взглядом:

— Зато он бросил пить, скажешь, нет? Он ведь не пил?

Фил замялся.

— Это верно. Он держал свое слово — цеплялся за него из последних сил.

— В том-то и дело, — сказала она. — Он сдержал слово и заплатил за это жизнью.

Фил неловко выжидал.

— У него слово не расходилось с делом, и сердце не выдержало, — задыхаясь, продолжала она. — Как бывает жестока жизнь… Почему она так жестока — никому не дает спуска! Он был таким стойким… держал свое обещание до самого конца.