Больше не плачь, мой робот (СИ)

– Я много размышлял о том, каким образом, вероятнее всего, были произведены эти изменения в исследователях, – сказал Трейн после продолжительного молчания. – Из того, что я узнал от самих исследователей, и из того, что смог заключить, думаю, я знаю ответ.

Как тебе известно, «Космический патруль» был сильно поврежден при приземлении на Марс. Прежде, чем рассматривать возможность возвращения на Землю, требовался определенный серьезный ремонт. У Марсиан, однако, не было ни необходимых металлов, ни требуемой технологии, которая позволила бы произвести быстрый ремонт. Не потому что марсиане – отсталая или выродившаяся раса, просто их культура не включала в себя механику. Или можно сказать, что их культура ушла настолько далеко от машин, насколько мы теперешние далеки от древних римлян. В сущности, у меня есть веская причина верить, что их культура – это исключительно культура разума. Не могу сказать точно, в каком аспекте, но можно предположить, что сила разума для них выполняет то, что машины выполняют для нас.

Марсиане готовы были помочь вплоть до обучения тем вещам, которые они не знают или, скорее всего, забыли. Но при всем желании сотрудничать – с одной стороны обучать, с другой учиться – было полное отсутствие понимания. Трудность заключалась примерно в следующем: предположим, ты вызвался помочь человеку каменного века починить определенные орудия труда или оружия. Он каким-то образом забрел в твой век, и прежде чем вернуться в свой, нужно произвести этот ремонт. Он не понимает тебя, а ты не понимаешь его. Однако, ситуация не совсем уж безнадежная: ты можешь либо следовать указаниям на языке знаков, либо просто подражать его действиям.

Но будешь ли ты знать, где залегают кремниевые слои, чтобы сделать наконечники стрел и топоры? И будешь ли ты знать, как отыскать оленей, чтобы обеспечить ремни для перевязи и рога для колки? И будешь ли ты знать, где найти древесину для рукояти, лука и стрел?

Много ли поможет тебе язык знаков и подражание, когда дело дойдет до свежевания шкуры и вырезания лука? Даже если наблюдать очень внимательно, будешь ли ты знать, как держать кусок оленьего рога, и как сильно и в каких местах надавить, чтоб отколоть кремень нужного размера?

Эти вещи – не результат простого подражания. Это навыки. И в состоянии ли язык знаков помочь тебе понять все маленькие хитрости и приемы, которые и составляют основу овладения тем или иным мастерством?

Теперь примени все эти трудности к кораблю. Как бы ты объяснил марсианину количественное соотношение металлов, входящих в определенный сплав? Понял бы он, даже если б ты сумел донести до него идею в целом, ушедший в своем развитии так же далеко, как ты ушел от кремня, дерева и шкур? А как насчет пластмассы, стекла и резины? И уровня температуры, и измерений, которые должны быть точными до одной тысячной дюйма?

Трудности понимания были бы практически непреодолимыми. Для тебя обучить марсианина своему языку было бы недостаточно. Оставались бы еще технические термины, абстрактные идеи, всевозможные оттенки значений, которые просто невозможно было бы донести. Прежде чем марсиане смогли бы помочь исследователям произвести ремонт «Космического патруля», необходимо было преодолеть трудности понимания. Язык исключается, равно как и знаки и диаграммы. Что же остается?

В этот раз вопрос не был риторическим, ибо Трейн помолчал, словно ожидая от меня ответа. Но мне с ходу ничего не пришло в голову, поэтому он продолжил:

– Телепатия, разумеется. Но вначале какие-то средства приема и передачи, а, возможно, даже и перевода мыслей. И Марсиане осуществили это изобретательно и виртуозно.

– Драгоценные камни во лбах исследователей! – выпалил я, когда до меня вдруг дошло.

Трейн кивнул.

– Именно, Фарнам. По этой причине я и считаю, что марсианская культура – это культура разума. Только люди с таким высоким уровнем умственного развития, понимающие все тонкости работы мозга, могли осуществить то, что было сделано. Что из себя представляют эти камни, я не знаю. Может, это псевдоживые кристаллические организмы или просто суперкомпактные радиопередатчики. Но чем бы они ни являлись, эти камни, по всей вероятности, обеспечивают взаимопонимание между марсианами и исследователями. Марсиане учатся у исследователей, а исследователи учатся у марсиан.

Трейн наклонился ко мне, сузил глаза и заговорил очень тихо:

– Фарнам, давай предположим, что между твоим разумом и моим существует прямой контакт. Не станет ли наш образ мышления одинаковым, если предположить что этот контакт длится более пяти лет? Помни, Фарнам, что эти отношения были бы даже более интимными, чем между мужем и женой, которые, как правило, имеют тенденцию становиться очень похожими в речи и поведении после многих лет супружеской жизни.