Больше всего рискует тот, кто не рискует. Несколько случаев из жизни офицера разведки

— Берите деньги, только не убивайте… у меня жена, дети…

Ашот и его напарник молчали.

— А если хотите хорошо заработать, — продолжал Лоренц, слегка повернувшись, так чтобы лучше было видно тех, с кем он говорит, — приезжайте завтра по адресу, который укажу. Мне нужно перевезти ценный груз.

— По какому адресу? — спросил Ашот, хотя по инструкции, данной Балезиным, разговаривать с Лоренцем до приезда группы захвата не разрешалось; разрешалась только одна фраза «Сидеть и не двигаться!»

— Я вам сейчас запишу, вы славно подзаработаете, — ответил Лоренц, доставая авторучку и блокнот. У Ашота это не вызвало подозрений, ведь он его собственноручно обыскал на предмет оружия.

Лоренц спокойно раскрыл блокнот, отвинтил колпачок авторучки, которая выглядела больше обычной, и с интервалом в одну секунду дважды нажал на знакомую только ему кнопку. Два негромких щелчка, сопроводивших нажатие кнопки, тоже ему были хорошо знакомы. Потом закрыл блокнот: делать записи он и не собирался.

* * *

Операция «Скачки», по плану Балезина, должна была закончиться захватом Лоренца. Следить за ним не представлялось возможным — Лоренц слишком опытен, чтобы не заметить слежку. Да и следить в условиях чужого города, особенно такого, как разноликий Тегеран, задача сложная. Оставался только захват. При этом были рассмотрены два варианта развития событий. Первый, более реальный: Лоренц садится в машину, возможно в ту, на какой приехал, или вообще в первую попавшуюся. За ней будет следовать машина группы захвата, которая при первом удобном случае, подальше от посторонних глаз должна инициировать столкновение машин, а находящиеся в ней люди, пользуясь неразберихой, осуществить захват. Второй вариант, менее вероятный, но более надёжный, предполагал, что Ашоту удастся подъехать прямо к ногам выходящего с ипподрома Лоренца. А дальше в условленном месте в такси садится второй человек и держит Лоренца под дулом пистолета до подъезда машины с группой Балезина. На удивление прошёл второй вариант, Лоренц сел в такси Ашота.

Машина, в которой, кроме Алексея, сидели Торговец и двое из его группы, отдалённо следовала за такси Ашота, держа её всё время в поле зрения. На длинной прямой дороге, ведущей от ипподрома к центру города, движение казалось односторонним — почти все машины следовали от ипподрома; правда, их было немного. Уже стемнело, на юге темнеет быстро. Вот такси свернуло за поворот и скрылось из вида. Там на узкой улочке должно быть место, где в помощь Ашоту подсядет ещё один человек. Ну а потом… Одна только мысль не давала покоя Алексею: уж больно всё идёт гладко…

Они повернули, но улочка оказалась пуста. Небольшие домишки за высокими заборами из глины и камня, мощёная дорога, а редкие тусклые фонари показывают, что вокруг никого. Лишь было слышно журчание арыка.

«Куда же они подевались?» — разозлился Балезин; такой поворот событий в его план не входил.

— Что это? — вдруг прервал молчание Торговец и указал на берег арыка. Алексей напряг зрение: там что-то темнело.

Все вчетвером они вышли из машины и осторожно подошли к арыку. На берегу лицом вниз лежали два человека. Одного Алексей узнал ещё издали: небольшая худощавая фигурка, короткая стрижка — это был Ашот.

Торговец посветил фонариком, и они подошли поближе; перевернули лежащих на спину. У Ашота ниже груди слева темнело большое пятно, у второго пуля пробила голову. Алексей нагнулся, пощупал у каждого сонную артерию, оба были мертвы. Осмотрел карманы: ни оружия, ни документов у убитых не оказалось.

Торговец вдруг разразился руганью, чем напомнил Алексею следователя Жердяя из декабря тридцать восьмого.

— Прекрати истерику! — жёстко осадил он его. Торговец смолк и вопросительно глянул на Балезина, как бы говоря: ты здесь старший — ты и командуй.

Надо было что-то делать. Но что? Везти в посольство трупы убитых или оставлять их здесь не представлялось возможным. И Балезин принял единственно правильное решение — сообщить в полицию, тем более что одет он был по-европейски и имел при себе удостоверение сотрудника представительства Среднеазиатской железной дороги.

* * *

Гладышев ходил по кабинету и непрерывно курил.

— Как же так получилось?.. так всё хорошо начиналось…

— Успокойся, не с детьми воюем, — Балезин был мрачен, но держал себя в руках.

— Успокоишься тут, когда на носу ноябрь, — Гладышев взмахнул рукой и едва не выронил папиросу. — А нам, повторяю, поставлена задача: любой ценой до первого ноября обезвредить гитлеровскую агентуру в центральном районе. Самим или вместе с англичанами.

«Опять он за своё, опять любой ценой», — разозлился Алексей, но промолчал. Воцарилась пауза. Наконец, он произнёс:

— Кстати, не мешало бы познакомиться с англичанами. Может, у них что-то существенное есть. Союзники, как-никак.

— Может, у них что-то и есть, да только у нас ничего нет, — Гладышев полез в коробку за новой папиросой. — Что делать-то будем? Снова на ипподром?

— Бесполезно, там он уже не появится.

— Тогда что?

— Есть одна идея. Надежд мало, но попробуем.

— Какая?