Большевики. Причины и последствия переворота 1917 года

Успехи Зубатова привели социалистов в панику. На церемонию возложения венков к монументу Александра II ему удалось собрать около пятидесяти тысяч рабочих. Он создал Еврейскую независимую партию, объединив наиболее классово сознательных пролетариев. Как ни странно, но Ленин довольно спокойно относился к деятельности Зубатова. Он предсказал, что зубатовцы случайные люди, зато рабочие извлекут необходимый урок. Так все и случилось; понятно, что изобретательный слуга самодержавия шел впереди своего времени. Скоро он превратился в объект профессиональной зависти; на него начали поступать жалобы со стороны завистливых коллег. Промышленники осаждали Министерство финансов. Это что-то новенькое: стимулировать индустриальный рост России, настраивая рабочих против работодателей, не так ли? Французский посол выразил протест Министерству иностранных дел. Союзническое правительство по долгу службы должно защищать французских капиталистов. Правая пресса стала изображать Зубатова как «еврейского прислужника». Эти нападки плюс несвоевременный «успех» его движения – летом 1903 года полицейские союзы охватила волна забастовок – привели к увольнению Зубатова. Изобретательного полицейского, как настоящего революционера, отправили в административную ссылку. Несмотря на это, он остался горячим сторонником самодержавия и, как и многие другие, искренне верил, что его совет мог бы спасти Россию. В 1917 году, узнав об отречении Николая II, Зубатов покончил жизнь самоубийством.

Но весной 1903 года этот «полицейский социализм» еще представлял опасность. Однако с точки зрения Ленина, это создавало определенные преимущества над экономистами. Не являлись ли объединения Зубатова яркой демонстрацией того, что случается, если вы соглашаетесь со «стихийным» рабочим движением, ограниченными требованиями по улучшению условий труда и увеличению заработной платы? Это все равно что стегать кнутом дохлую лошадь, поскольку экономизм потерпел крах и на горизонте уже вырисовывается новая борьба. Весной Женева отметила новую историческую веху в истории русского социализма: сюда для выработки единства взглядов до открытия II съезда РСДРП, который должен был состояться летом, съехались делегаты съезда.

Этот очаровательный швейцарский город Ленин называл не иначе как «проклятая Женева». В то время его раздражение было вполне обоснованно: он совсем недавно оправился от болезни и уже был вынужден расходовать свои силы на бесконечные консультации, «лоббирование» и тому подобное с товарищами, живущими в Женеве и прибывающими из России. С бытовой точки зрения Ульяновы устроились в Женеве намного лучше, чем в Лондоне. Они занимали небольшой, но удобный дом. Приехавшая к ним мать Крупской освободила дочь от тяжелой домашней работы. В этом отношении Надежда ничем не отличалась от любой буржуазной домохозяйки. Она говорила, что не хочет занимать голову домашними хлопотами. Одним словом, ей нужны были слуги. Ульяновы жили намного обеспеченнее, чем большинство русских беженцев, которым приходилось зарабатывать на жизнь, работая официантами, грузчиками, водителями.

Ленин платил себе скромную зарплату из фонда «Искры», а все «доплаты» поступали из России, из семейного бюджета Ульяновых. Каким радостным событием (тут не обошлось без помощи из дома!) для Владимира Ильича и Надежды обернулась покупка велосипедов. С ребяческой гордостью Ленин демонстрировал товарищам велосипеды, превознося до небес щедрость матери и шурина. Подарок имел для него огромное значение и как символ любви и уважения со стороны Марии Александровны.

Для приезжего русского радикала Женева была теперь своего рода революционным Олимпом. Прогуливаясь по берегам озер, можно было встретить легендарных героев революционной истории, таких, как Лев Дейч или Вера Засулич. Четверть века назад Дейч являлся одним из участников «Чигиринского заговора», когда народники с помощью поддельных манифестов попытались убедить крестьян в том, что царь хочет, чтобы они поднялись на борьбу с аристократией и бюрократией. Он прошел тюрьмы и ссылки, совершал побеги. Вера Засулич! В дополнение к выстрелу в Трепова, принесшему ей заслуженную славу, в 1881 году она получила знаменитое письмо от Карла Маркса, в котором учитель согласился с тем, что у России должен быть собственный путь в социализм или Павел Аксельрод, который, по всей вероятности, был первым марксистом.

Но даже их слава бледнела на фоне Плеханова. Его имя пользовалось известностью не только в лагере русских социалистов, он был хорошо известен в Европе.

Владимир Ильич был бы неприятно удивлен, если бы узнал, что болгарские социалисты, получив брошюру «Что делать?», пришли к выводу, что автором является не кто иной, как Плеханов, скрывающийся под псевдонимом Ленин.[113]