Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…

Приличная отмазка, а на что дальше жить? Вот поэтому (пока) лучше играть второй вариант — вывести господ начальников в безопасное место за очень приличный куш, а уж потом…

И за тот и за другой варианты доводов имелось примерно поровну. Да, при прорыве выше шанс погибнуть, но зато можно прямо сейчас, никуда не заезжая, гнать и гнать, не останавливаясь, хотя бы до Адлера. А там Гнедин через Псоу переведёт, под стволом у затылка назовёт номера счетов или карточки банковские отдаст. Не все и не всё, зачем наживать врагов? Батарчук на самом деле был скромным, незлым человеком, почти лишённым «фантазии». Миллион, нет — два миллиона «евриков» наличкой, и всё, и исчез навсегда неудачливый полководец и политик Батарчук с его мечтой о генеральских погонах. Зато хоть поживёт следующие двадцать-тридцать лет как белый человек. Тем более в командирском сейфе штаба хранился ещё миллион, для расплаты с личным составом. Это уж точно законный куш подполковника.

Над головой грохнула, воткнувшись в бетонный блок междуэтажного перекрытия, кумулятивная граната. Посыпалась штукатурка с потолка, свистнули над головой осколки. Чуть бы ниже — и «нет ни слёз, ни воздыханий, но жизнь вечная».

Подполковник ощутил тычок в бок. Повернулся. Фёдор Давыдович держал в руке нормальный такой пистолет, крупнокалиберный и многозарядный, не дамскую хлопушку.

— Смотри, если мысли дурацкие появились — быстренько забудь. Я сдаваться не собираюсь и тебе потроха вышибу. Меня совсем близко охрана ждёт, я её с собой не потащил, и правильно сделал. Думай, как выбираться будем. Тогда заплачу…

Организатор с самого начала правильно решил — что толку от четырёх личных «бодигардов» в расположении хорошо вооружённого батальона? Помочь не помогут, а если что — без толку пропадут, лишив хозяина последнего шанса. Он и оставил их в маленькой частной придорожной гостинице, в полукилометре от съезда с межрайонной асфальтовой двухполоски на ведущую к базе, перекрытую шлагбаумом бетонку.

Телохранителей он подобрал с умом — двое мужчин и две женщины, изображающие пары, но едва ли семейные. Просто выбрали люди для любовных утех захолустный тихий уголок, где даже случайно невозможно попасть на глаза знакомым, и радуются жизни. Вот они, в случае если удастся до них добраться, вывезут грамотно, защитят от дорожных патрулей и примитивных инстинктов соратников.

— Думать тут нечего, — ответил подполковник, пальцем отодвигая ствол от своего «солнечного сплетения». — Я же сказал — броском до бэтээров, и по газам напрямик. Есть у меня подобие тропы. Кто не знает — не найдёт и днём. Единственный шанс. Ну а напоремся — тут…

Уточнять Батарчук не стал, чтоб не накликивать.

— Ну так и пошли, раз без вариантов.

Нужно сказать, что Фёдор Давыдович отнюдь не походил на мягкотелого, мгновенно расклеивающегося при серьёзной угрозе бухгалтера, пусть и крайне высокопоставленного. Его поведение и днём, и сейчас, говорило о противоположном. На ниве финансов и конспирологии он подвизался оттого, что так карта легла в далёкие уже девяностые годы. Но с тем же успехом этот человек мог и смотрящим за всем столичным регионом стать, а веков пять-шесть назад экспедицию на поиски Эльдорадо возглавить вместо Кортеса. Ещё вчера утром он видел себя не ниже чем премьером или председателем Госдумы, в зависимости, какой тип правления в России покажется предпочтительнее. И на каком посту интереснее и выгоднее будет потрудиться.

А вот теперь придётся бежать, рискуя головой, почти что как персонажу какого-то старого фильма — по неограждённым крышам восьмиэтажных домов, отстреливаясь из «маузера». Ах да, «Тарантул» тот фильм назывался…

Все трое, выждав паузу в сплошном огне, выбрались из дома, залегли за крыльцом.

Стрельба несколько стихла, велась теперь нападающими не на сплошное подавление, а на выборочное уничтожение — по опорным пунктам, пулемётным гнёздам, по перебегающим людям. Но, судя по всему, до рассекающих очаг обороны и блокирующих отдельные узлы сопротивления ударов дело пока не дошло. Командующий операцией явно не хотел жертвовать своими людьми, а подхода к «зубрам» подкреплений он справедливо не опасался. Неоткуда было этому подкреплению взяться. Не Зеленоградская же милиция кинется на звуки серьёзного, минимум полкового масштаба боя и не МЧС.

Сотрудники во взводе управления штаба «зубров» подобрались дисциплинированные и с выдержкой. Вся эта «историческая реконструкция штурма Рейхстага» не заставила их поддаться эмоциям, вмешаться в бой, кинуться, в конце концов, на выручку своего командира в накрытом зверским огнём здании. Был приказ сидеть и ждать приказа — вот и сидели, правда сняв оружие с предохранителей и заведя моторы. Когда станет понятно, что командира нет и другого приказа не будет, — тогда своей судьбой и озаботятся.