Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…

Несколько поворотов по внутридворовым проездам, две поперёк пересечённые магистрали, мост — и мини-вэн остановился у глухого кирпичного забора старинной церкви. С другой стороны переулка — обширный сквер, полого спускающийся к Москве-реке. Едва ли кто-то в ближайшее время ей здесь помешает. А попробует — ему же хуже.

Герта проверила, нет ли в машине действующих противоугонных маячков, связанных с GPS или «Глонассом». Вроде бы нет. Можно продолжать.

Она решила начать с человека, кулём застывшего между спинкой сиденья, бортом машины и поперечным столиком с агрегатом, похожим одновременно на стационарный компьютер, армейскую радиостанцию и пульт диджея на дискотеке. Он здесь если и не начальник, то наверняка наиболее информированный сотрудник, раз работает с такой аппаратурой.

Через несколько минут тот очнулся, то есть пришёл в сознание, не до конца восстановив двигательные функции. Едва ли переход к реальности доставил ему удовольствие. Напротив сидела девушка, чьё изображение и ориентировочные данные имелись в памяти и человека, и его электронной машины.

Прелестное лицо и очень жёсткий взгляд. В руках у неё поблёскивал жирным золотым оттенком массивный мужской портсигар. Она взяла из него сигарету двумя пальцами и, элегантно отставляя руку, закурила.

— Ты меня слышишь? Понимаешь?

Мужчина, как бы заново учась пользоваться голосовыми связками, просипел, что да, слышит.

— Что вы со мной сделали? Я тела не чувствую? Что-то с позвоночником?

— Как вы все начинаете вдруг о своём здоровье заботиться, когда припрёт. Сегодня два десятка вполне здоровых мужиков полдня в меня из автоматов палили, и ни одна сволочь не подумала, что мне своего тела тоже, может быть, жалко…

Мужик отчаянно замотал головой, пытаясь довести до сведения этой девицы, что он к покушениям на её жизнь совершенно не причастен.

— Так я и думала. Убивает и отдаёт команды убивать всегда кто-то другой…

Времени у Герты было много, и она решила немного поупражняться в том искусстве, которым виртуозно владел Фёст.

— Очень хорошо. Сейчас тебе станет гораздо лучше. Или — даже не представляешь, насколько хуже. В зависимости, как ты себя поведёшь. У тебя зубы когда-нибудь болели?

Пленник утвердительно кивнул. Не хотел с мучительными усилиями ворочать языком, словно бы обколотым новокаином.

— Имеешь шанс почувствовать, как бывает, когда человек целиком превращается в насквозь больной зуб. Быстро — фамилия, имя, должность, звание, задача…

Человек, очевидно, руководствуясь той методикой, что предусматривает полный отказ от сотрудничества со следствием и ответов на самые невинные вопросы, мотнул головой и замычал.

— Что, говорить трудно? Или не хочешь? Или требуешь встречи с адвокатом? Извини, я по другому ведомству… И не таких гордых видала.

Нажатие кнопки, и мужчину скрутило пронзительной болью во всех нервных узлах сразу. Для здоровья почти безвредно, но неприятно до невозможности. Герта решила, что и секунда для него сейчас — невыносимо долгий отрезок времени. Отпустила кнопку.

— Я могу это делать ещё и ещё. Причём сознания ты не потеряешь. Это предусмотрено. Будем дальше героя изображать или перейдём к прозе жизни?

Герта не была садисткой, то, что пришлось делать, ей, скорее, не нравилось. Но ведь она честно предложила выбор. Если здесь такие люди… Только что, на протяжении меньше чем получаса, её дважды собирались изнасиловать, совершенно без всякого повода, не думая, понравится ей это или совсем наоборот. В случае излишне активного сопротивления могли и убить. Не её, конечно, с ней бы не вышло, а ту, какой она казалась.

И вот эти, в машине, сделали бы с ней и её подругами то же самое. Дай им волю.

Капли холодного пота, покрывшие лоб и всё лицо этого, в общем, приличного на вид человека, не успели высохнуть. Он отпустил закушенную губу и кивнул.

Герта сняла с его мышц паралич. Всё равно ближайшие несколько минут ему придётся заново учиться ими пользоваться.

— Буду говорить…

— А я читала, что бывают люди, молчащие под пытками до смерти. Наверное, у них другая мотивация… — как бы сама себе сказала девушка с долей презрения. — Тогда начинаем сначала. Я слушаю…

Атакующие оказались в очень неудобном положении. У них были снайперы, были автоматчики, большинство бойцов умело штурмовать здания. Но — немножко в других условиях. Рвануть сейчас вперёд, зная, что обороняющиеся успеют из крупнокалиберных дробовиков и пистолетов первым залпом положить минимум десяток человек… Самое существенное — никто не может угадать, окажется ли он в числе «двухсотых» и «трёхсотых». «Русская рулетка» с полным барабаном патронов.