Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…

А обороняющиеся отстреляются из темноты и сразу отойдут в глубину комнат, коридоров, подвалов, прикрываясь огнём, ставя растяжки и используя чёрт знает какие ещё способы борьбы, до следующего рубежа. Слепая отвага здесь просто нерациональна. Это понимали даже те, кому в атаку идти было необязательно. Если бы ещё в итоге была гарантия, что бой закончится победой, будет достигнута цель операции. Так ведь нет! Потери будут три, пять, а то и десять к одному, причём те, ради кого всё затевалось, определённо уйдут. Или — уже ушли.

Поэтому стрельба прекратилась за полной бессмысленностью продолжения штурма. Пат! На стороне атакующих было достаточно укрытий, чтобы не опасаться ответного огневого налёта или атаки, если, конечно, в дело не пойдут гранатомёты, миномёты и прочая пакость, несовместимая с понятиями «бойцов невидимого фронта».

Фёст именно так оценил обстановку. Тем более Ляхов-второй передал ему информацию, полученную от Герты.

— Тогда пора заканчивать. Девчата пусть расстреливают все боеприпасы, попарно отходя к дырке в заборе. А мы втроём (он имел в виду их двоих и Людмилу, вооружённых блок-универсалами) совершаем марш-маневр по тылам. Глушим всё, что шевелится, — и к машинам. Идёт?

— Нормально, — согласился Секонд. — Только подождём немного. Гертин пациент передаст свою команду, а мы посмотрим — станут ли эти её выполнять… Оп!

Не зря он считался великолепным стрелком ещё в своей прошлой жизни. Уловил нечто вроде человеческой тени, мелькнувшей между грудой старых бордюрных блоков и углом одноэтажного строения метрах в тридцати левее его окна.

Навскидку выпустил по ней четыре дуплета из «беретты», слившиеся в короткую очередь. По две пули на метр вправо и влево от исходного положения цели, ещё пару метром выше, последнюю снова в центр условной мишени. Надёжная методика, если патронов хватает. Хоть один раз он попал наверняка. В тишине отчётливо прозвучал вскрик, какой бывает, когда человеку уже глубоко до фонаря правило спецназа — молчать, даже умирая. Вслед за криком — звук падения тела на какой-то строительный мусор. Не повезло «товарищу», забыл, что перебежек в зоне действительного огня следует избегать. Темнота и скорость далеко не всегда спасают.

В ответ замолотил сразу десяток автоматных стволов. Зазвенели вылетающие стёкла, заныли рикошеты от кирпича и бетона. Но впустую. Хоть и демаскировал себя Фёст, так успел убраться из оконного проёма раньше, чем долетела до цели его последняя пуля. Зато по вражеским дульным вспышкам врезала очередью из «ПКМ» на пол-ленты «девушка-скрипачка». Зубченко её фамилия, Татьяна, вспомнил Фёст.

— Сейчас они рванут в последнюю атаку, — сказал Секонд, сосредоточенно подбирая нужную комбинацию на панели блок-универсала. — Просто для самоутверждения…

— Первую и последнюю, — уточнил внезапно появившийся у него за спиной Хворостов. С ним были неизменные Григорий с Эдуардом, а ещё и консьерж. — Мы не устоим. Ребята немножко разведали. У них ещё одна резервная группа, больше взвода. Все с автоматами. И три пулемёта точно. У многих подствольники. Замкнут кольцо, и нам… Ну, может, кого-то из девушек в плен возьмут…

Пессимизм полковника Фёста удивил. Или не пессимизм это был, а что-то другое.

— Не понимаю, Сергей Саввич, зачем вы сюда вообще пришли, — сказал он крайне резко и раздражённо. — Вам было сказано — пострелять и сматываться. Кстати, до своих людей вы дозвонились?

— Дозвонился. Точка сбора — двадцатый километр за МКАД по Киевскому шоссе. Контрольное время с ноля часов и до подхода всех, кто сможет. А пришёл я, чтобы вас увести. Азартные вы больно. Не по делу…

— Кто б говорил. Последнее слово — ноги в руки и уё… по-быстрому. Здесь вам делать уже нечего. За нас не переживайте. Догоним. Только как вы через всю Москву — с оружием?

— А нас возле Тульской должны надёжные ребята встретить и с мигалками проводить, так что за нас не беспокойтесь…

— Значит, главная проблема вам мост проскочить, а это не всегда легко.

— Ничего, у нас как раз по таким делам специалистов хватит.

— Тогда — не смею задерживать. Какой-нибудь номер машины назовите, желательно — замыкающей, чтобы я ваш кортеж с чужим не путал.

— Это пожалуйста. «УАЗ-Патриот», «С 593 ЕУ». Сам в нём ехать буду.

— Тогда всё, а то заболтались мы.

— Григорий и Эдуард с вами останутся. Помогут сориентироваться… Пустыми цехами проведут…

Хворостов растворился в темноте.

Под командой Фёста остались Секонд, Людмила, двенадцать «печенежек» и эти… В принципе, вроде неплохие ребята, но Вадима всё мучило смутное ощущение какой-то неправильности. Не совсем ему были понятны их роли. Днём с Людмилой ходили, слежку якобы заметили, но сами под неё не попали. Неизвестно, что с ними было после того, как Вяземская с Журналистом прорвались с боем. И здесь оказались, как на заказ. Борис Иванович тоже… Смутно ведёт себя. Он тоже мог привести «хвост» — случайно или намеренно.