Большие чемпионы

За всю историю профессионального бокса не было случая, чтобы за титул чемпиона мира в тяжелом весе дралиА два англичанина. Бой проходил на открытом стадионе и едва не сорвался из-за дождя. Было довольно прохладно, и, видимо, на Льюисе это сказалось в большей степени, чем на Бруно. Во всяком случае, так после боя он объяснял не совсем удачное для себя начало. Возможно также, что на него повлияла и открытая неприязнь публики. Бруно в Великобритании играл роль любимого всей страной плюшевого мишки, Винни Пуха в боксерских перчатках. Вообще его любили все. Даже отколошмативший его Тайсон много раз говорил: «Бруно мне нравится» — и тепло улыбался при этом. А уж о популярности Фрэнка в Англии рассказывать можно часами. Одна из основных причин — его незаурядный талант комического актера и безмерное обаяние, пусть даже язык у него иногда работает без всякого контакта с головой, что с ехидством отмечали многие журналисты. В этом тоже было что-то милое, от Винни Пуха. К Льюису же по-прежнему относились весьма холодно.

Что с ним случилось в тот день, сказать трудно, но Бруно выступил на уровне, которого от него никто не ожидал. Для начала он выиграл дуэль на джебах, хотя был ниже ростом и вообще лидировал. Но Льюис остался абсолютно невозмутим. В пятом раунде он перехватил инициативу, а в шестом сумел нанести мощный левый апперкот и правый прямой, после которых Бруно уже не восстановился. Любопытно, что после шести раундов двое американских судей выставили соперникам равные очки — 57:57, а британский судья показал очень значительное преимущество любимца английской публики — 59:55.

Так и не придя в себя от трепки в предыдущем раунде, в начале седьмого Бруно ринулся в атаку, понимая, что это его последний шанс. Он загнал Леннокса в угол и стал один за другим наносить мощные, но не достигающие цели апперкоты. Льюис, не потерявший способности соображать в пылу боя, увидев, что удары повторяются, и заметив, что правая рука Бруно пошла вниз, «заряжая» себя на следующий апперкот, нанес левый хук на опережение, удар, которым до знакомства с Дэвен-портом он практически не владел. Фрэнк остался на ногах, но сделался совершенно беспомощен, и, когда Льюис бросился в шквальную атаку на добивание, рефери остановил бой. Бруно позже признал правильность его действий.

После боя все заметили регресс в технике Льюиса. Как я узнал через много лет из разговора с Фрэнком Малоуни, менеджером Леннокса с момента его перехода в профессионалы, те же самые разговоры ходили и в его команде. Дело в том, что с неуживчивым и властным тренером Джоном Дэвенпортом Льюис к тому времени давно расстался. Дэвенпорта не было в углу Леннокса уже тогда, когда он разгромил Радцока, но все, чему он его научил, еще было при Льюисе. На место Дэвенпорта взяли не слишком известного тренера — Пепе Корреа. Со временем, как сказал Малоуни, выяснилось, что Корреа вообще не тянул на звание тренера, зато был блестящим лидером группы поддержки, который мог своей эффектной истерикой завести множество людей вокруг. Это особенно отчетливо проявилось в следующем бою Льюиса с Филом Джексоном — 6 мая 1994 года. На этот раз противник был такой, что он вообще ничего не сумел противопоставить Ленноксу, но тот, послав его в нокдаун уже через 12 секунд после первого удара гонга, до восьмого раунда никак не мог его добить, что выглядело почти жалко.

Избавиться от Пепе Корреа решили как можно скорее. Малоуни требовал сделать это немедленно, но Льюис, видимо испытывая слабость к своему самому преданному болельщику, настоял, чтобы это сделали после следующего боя. Тем более что противник, неоднократно битый американец Оливер Мак-колл, подрабатывавший одно время у Тайсона спарринг-партнером, не производил впечатление грозной силы. Скрепя сердце Малоуни согласился. Ладно, пусть остается — только на один бой. Как впоследствии оказалось, больше было и не надо.

Вокруг этого боя, который решили провести в Лондоне, с самого начала сложилась совершенно нездоровая и несвойственная для Леннокса Льюиса атмосфера, и создателем ее был все тот же Пепе Корреа, который в своем болелыцицком угаре перешел все допустимые грани. На предматчевой пресс-конференции он бросил Макколлу женский пояс с резинками для чулок бордельной расцветки и заорал: «Это единственный чемпионский пояс, который ты будешь носить». Льюис и другие члены его команды не знали, куда глаза девать. Это было нечто вроде угроз Тайсона расцеловать Раддока в его толстые губы. Единственный человек, который хорошо себя чувствовал в такой обстановке, был только сам Пепе Корреа.