Большие дела (СИ)

Ну, что сказать, работает, работает моя машина, мой звездолёт, устремлённый в будущее, если меня выпускают после такого. Ведь повесить на меня тело Суходоева было делом техники, плёвым делом. Не зря так радовался Печёнкин. Ладно, пусть не на меня повесить, а на Игоря, а меня прицепить, как соучастника. Ему вышку, мне пятнашку. В данном случае, разницы никакой.

Но если выпустили меня, должны и Игоря тоже отправить восвояси. Свидетели показали, что мы вдвоём ушли и пришли. Не свидетели, а свидетель, водила с фабрики. Что говорил Игорь, я точно не знаю, хотя мы договорились заранее на такой вот экстренный случай. А меня ни о чём и не спрашивали, что тоже довольно занятно.

Подождав минут десять, не выйдет ли Игорёк, я двигаю к Куренкову. По пути звоню Платонычу.

- Дядя Юра, привет. Как дела, Андрюха не появился?

- Нет пока, - отвечает он. - В школу не ходил, ребята не знают где он. В милицию я не заявлял. Со всеми нашими делами к ним лучше и не обращаться, наверное. Ты сам-то как? Когда вышел?

- Минут пятнадцать назад. Иду к Куренкову, приходи тоже. Есть, что обсудить, мне кажется. Про ментов, да. Но Рыбкину я позвоню всё-таки.

- С ним я уже переговорил. Обещал помочь, да только, что он один-то может?

- Он не один, а с Хаблюком. Вдвоём они сила. Приходи к Куренкову.

- Хорошо, подъеду в течение получаса.

Мы встречаемся у Романа. Михал Михалыч тоже присутствует.

- Ну что, товарищи, можем отпраздновать первую победу? - открывает собрание Куренков, разливая всем присутствующим армянский коньяк по маленьким металлическим стопочкам.

- Вопросов много, Роман Александрович, - говорю я.

- Такова жизнь, Егор, - пожимает плечами он. - Ответов всегда меньше, чем вопросов.

- Что с Игорем Зыряновым? Меня выпустили, а его, я так понимаю, нет?

- Хотят выжать из него побольше, - говорит Михалыч. - Прозапас. Игра не окончена, это ведь только один раунд. Отожмут досуха и тогда выбросят.

- Ставки довольно высоко взлетели, вам не кажется? - хмурится Куренков. - Милиционера в расход пустили. Для чего?

- Ну, вообще-то, он же в меня должен был выстрелить, - замечаю я. - Мне сегодня Печёнкин сам заявил, что рассчитывал на беспроигрышную комбинацию. Либо Суходоев меня устраняет, либо я его. Если я его, меня берут под белы рученьки. Странно, что в засаде наряд не сидел и не ждал.

- Врёт, - хмыкает Михалыч и наливает по второй. - Врёт, что так и задумал. Суходоев должен был тебя убрать и всё. А про комбинации это он уже потом допетрил. Сто процентов.

- И почему вдруг Печёнкин решил убрать Егора? - спрашивает Платоныч. - По-моему, это очень на бред похоже.

- Похоже не на бред, а на то что, мы чьи-то интересы очень сильно ущемили, - говорит Роман. - Собственно, из-за Егора катраны, приносившие доход, переходят под другую юрисдикцию. И Ашотик, и Караваев, и те, кто над ними очень недовольны. Не желают терять своё кровное. А Егор на сегодняшний день единственное связующее звено между МВД и КГБ, причём другой гуппой в МВД. Там тоже грызня идёт за власть и ресурсы. Чурбанов в силе, но он силой этой особо не пользуется. А если начнёт вдруг пользоваться, у конкурирующей за благосклонность Щёлокова группы шансов станет значительно меньше. Если устранить Егора, вся новая архитектура рухнет. Но даже и при живом Егоре они просто так своё не отдадут. Нужно будет биться, товарищи, за новые достижения. По-другому и быть не может.

- А наезд на меня, - спрашивает Большак, - тоже в рамках этой линии организован? И какая в этом роль Снежинского?

Я понимаю, что он хочет спросить на самом деле, я и сам хочу. Настоящий вопрос, интересующий нас, звучит иначе. Какова роль Трыни в наезде на Платоныча?

- Нет, это просто совпадение, - отвечает Михал Михалыч. - Снежинский с этими силами не связан, судя по всему. Он по другому профилю.

- Это по какому такому? - хмурится дядя Юра.

- Он, кстати, уже сказал что-нибудь? - спрашиваю я.

- Ну, а как ты думаешь? - ухмыляется Михалыч. - Прогресс открывает новые подходы к добыванию истины. Ты ведь и сам знаешь. Сказал, конечно. Я бы сильно удивился, если бы такое чмо, как Снежинский проявило чудеса стойкости и несгибаемости.

- Так что с ним?

- Что с ним? Он очень обижен на Егора, вот и пытается ужалить его, где только можно. Втирается в доверие к его близким, друзьям и знакомым. Давайте, ещё по одной. И вас, Юрий Платонович, он атаковал только по этой причине и с пасынком вашим пытался дружбу завести. Но тут Егор его предупредил, и он отстал.

- Он прямо исповедался что ли? - хмыкаю я.

- Типа того, - самодовольно соглашается Михалыч.

- Так кто дал инфу по дяде Юре?

- Есть такой типок, называется Игорь Исакович Лозман. Знаете его? Начальник райпродторга.

- Игорёша, - ахает Большак. - Вот же сукин сын. А ему-то чего надо?

- Поляну расчистить. Сам хочет большими делами ворочать. Это я так думаю. Скоро узнаем, я его уже пригласил на беседу, так что скоро посмотрим, что это за чудо природы, Игорёша ваш.

- Выходит, - говорит Платоныч, - про Чурбанова Печёнкин узнал от Караваева, а про мои дела от Снежинского, а тот - от Игорёши.