Большие дела

В прихожую входит человек-гора, высокий и статный генерал-лейтенант Чурбанов в парадной форме. Он дрожит от гнева, хоть и пытается сдерживаться и похож на громовержца Зевса. И если вдруг он растопчет меня, спустит с лестницы или поразит молнией, выпущенной из именного оружия, ему ничего не будет. Кто же посмеет поднять руку на громовержца? Да, даже и на зятя истинного громовержца.

— Где твой стыд, Галина?! А ну, сопляк, убирайся из моего дома! Если ещё хоть раз на глаза мне попадёшься…

Приехали! Вот вам и baby I feel good.

10. Стать Кимом Филби

Та-да-да-да, как сказал бы Людвиг ван Бетховен. Так судьба стучится в двери. Ну что же, наверное ещё не поздно вернуться в «Прагу». Думаю, до финала там ещё далеко и на легендарное «Птичье молоко» я точно попадаю.

— Юра! — всплёскивает руками Галина. — Ну что ты несёшь! Как тебе не стыдно?! Это же надо такое мне высказать! Это ведь тот самый Егор, про которого я тебе рассказывала! Ну, помнишь, в Доме кино? Он про Галю песню исполнил.

— Юрий Михайлович, — пытаюсь говорить я спокойно, но убедительно. — Мне же ещё даже восемнадцать не исполнилось.

— Паспорт! — приказывает Чурбанов, протягивая руку, и я чувствую лёгкий аромат элитного алкоголя.

Я не мешкая выполняю приказ и протягиваю ему свою паспортину. Смотрите, завидуйте, я гражданин Советского Союза! Или, как вариант, я гражданин, а не какая-нибудь гражданка.

— Брагин? — спрашивает он и смотрит мне в глаза, проникая в самую душу.

Хотя, если честно, глаза-то у него добрые. И вообще, глядя на его фотографии, я всегда думал, что он человек достаточно мягкий.

— Да, — соглашаюсь я. — Брагин.

— Почему фамилия знакомая?

— Вы пару месяцев назад приказ подписывали о награждении меня медалью…

— А! — быстро вспоминает он. — Ты тот юнец, что помог опасных рецидивистов поймать!

— Так точно.

— Но ты не москвич. Зачем приехал? Ещё медаль хочешь?

Я улыбаюсь.

— Кто же не хочет? Но сейчас я прибыл в командировку в ЦК ВЛКСМ, я секретарь фабричной комсомольской организации.

— Комсорг значит… Хм… А с Галиной Леонидовной как познакомился?

— Так через Жорика, — вступает Галя. — Это же тот самый парень, что его от кабана спас на охоте.

— Ты? — хмурится Чурбанов.

— Да ну что вы, — отнекиваюсь я, — это он меня спас. Просто он скромный очень.

— Ладно, — меняет гнев на милость суровый муж. — Иди за мной.

— Юра, куда ты его? Сейчас гости ко мне придут.

Мои парни благоразумно пережидают бурю на кухне.

— Тихо. Пошли.

Мы заходим в гостиную. Надо сказать, что никакого версальского стиля, рококо и обильного на золото «русского барокко» здесь нет. Вполне скромное по меркам века жилище. Квартира большая, но ничего показушного и разнузданно-роскошного. Кроме, может быть, коллекции алкоголя. На низком буфете стоит с полтора десятка бутылок. Коньяк, арманьяк, виски, бурбон. Всё исключительно заморское. Хотя, нет. «Арарату» в этой коллекции место нашлось. Знал бы, что буду такие визиты наносить, привёз бы с собой бутылочку виски и бутылочку коньячку с собственной винокурни.

— Выбирай, — приказывает хозяин дома.

— Юрий Михайлович, я непьющий. Спортсмен. Да ещё и малолетний.

— Отговорки. Выбирай говорю!

— Кхе, — крякаю я. — Ну тогда вот это.

Я показываю на бутылку Луи XIII от Реми Мартан. Никогда не пил, честно говоря, но всегда было интересно, почему эта хрень сто-о-о-лько стоит.

— А-ха-ха! — смеётся Чурбанов. — А ты правда непростой мальчишка. Галя, посмотри, что выбрал твой протеже!

Но Галя, кажется не слышит, орудуя на кухне. Юрий Михайлович достаёт два пузатых коньячных бокала и наливает в них на донышко тёмной янтарной жидкости. Я беру бокал в руку и делаю круговые движения, отдавая тепло руки и высвобождая аромат.

Чурбанов с любопытством наблюдает за моими действиями. Погрев этот жидкий янтарь с полминуты, я подношу бокал к носу и делаю вдох. Мама дорогая… Ну, не зря, наверное, он в нашем мире под двести тысяч за бутылку шёл. Мда…

— Ну, твоё здоровье, — поднимает бокал генерал.

— За вас, Юрий Михайлович, — салютую я в ответ.

Делаю глоток. Я, конечно, тот ещё дегустатор, но вещь знатная, тут ничего не скажешь. Почти так же хорош, как мой узбекский, улучшенный Доком. Шучу.

Входит Галина с блюдом с блинами.

— Юра, ты зачем ребёнка спаиваешь.

— Ты посмотри, что твой ребёнок выбрал.

— Я в этом не разбираюсь, — улыбается Галя и уходит.

На столе появляется икра и закуски из ресторана.

— Брагин, а тебя же вроде даже подстрелили тогда? — спрашивает Чурбанов. — Я не путаю?

— Было дело, — неохотно отвечаю я.

— Куда?

— В грудь. Ну, то есть пуля в грудь вошла и из спины вышла. Ничего не сломала, спасибо ей за это.

— Показывай.

— Юрий Михайлович, неудобно.

— Показывай, говорю.

Эх, да вы нарезались, ваше благородие. Я расстёгиваю рубашку и показываю маленькую дырочку с выпуклыми краями, как у лунного кратера.

— Спину!

— Юрий Михайлович…

— Ничего, по-мужицки, я же не при гостях тебя раздеваю. Давай.

Я приспускаю с плеча рубашку и он присвистывает.