Большое кино

— Правда? — Она подпрыгнула. Чтобы увидеть себя в зеркале у него над головой. — Нет, вы правда так считаете?

— Я же сказал.

— Может, это у вас рефлекс. — Верена села, перебросила волосы со спины на лицо, разделила их на две части и стала заплетать с одной стороны косичку. — Сенаторы, как все политики, наверняка любят лицемерить.

— Я не раз видел ваше лицо в рекламе, — заулыбался Пирс, косясь на часы. — Я ваш преданный поклонник.

— Вам со мной скучно? Ничего, скоро подойдет Мэнди. — Верена принялась за вторую косу.

— Вы очень прямодушны. Мне это по вкусу.

— Мать называет меня грубой.

— Может, иногда и бывает… — При этих его словах Верена вскинула голову, и коса рассыпалась. — Все мы порой допускаем грубости, — закончил Пирс с усмешкой.

— Только не Мэнди. Она в этом смысле — само совершенство. Папина принцесса.

— Кто?

Верена привстала, и волосы упали ей на лицо.

— Вы хотите сказать, что не знаете про мою мать?

— Не хотелось бы производить дурное впечатление, но… Миссис Раш Александер?

— Миссис Paul! — Она фыркнула. — Надо будет передать ей ваши слова. Нет, я о другом, вы, возможно, американская голубая кровь, зато Мэнди — английская, так что, сами понимаете… — Она снова стала изучать кончики своих волос.

Пирс глотнул еще пива.

— Получается, что в вас течет четверть голубых кровей?

Признаться, мне нелегко в это поверить.

— Это в каком же смысле? — Она встала и угрожающе нависла над ним.

— А в том, что вы кажетесь мне шедевром на все девяносто пять процентов.

Она присела на подушечку.

— Ее отец был всего-навсего тридцать девятым герцогом Скарборо, вице-королем Цейлона и большим чудаком.

— Теперь это Шри-Ланка.

— Совершенно верно.

— Вы знали своего деда?

— Нет, он преставился еще до моего рождения. Ваши деды и бабки тоже поумирали до того, как вы родились?

— Наоборот, трое из четырех достигли весьма преклонных лет, а та, что носит фамилию Пирс, дожила до девяноста шести.

В это время в гостиную стремительно вошла Аманда Александер с подносом в руках, сопровождаемая ароматом гардений и мерцанием сапфиров. На ней было темно-синее кимоно, глаза выделяла изумрудная тушь. Она была сложена так же отменно, как ее дочь, но немного щурилась — видимо, представления о приличиях не позволяли ей прибегать к очкам.

Верена толкнула сенатора локтем:

— Она всезнайка. Будьте с ней настороже.

Пирс вскочил и помог Аманде поставить поднос.

— Вы очаровательны, миссис Александер! — Он снова сел — Можно просто Аманда. Рада с вами познакомиться, сенатор. Попробуйте фаршированные блинчики. Верена, дорогая, ты не сходишь за соусом? Баночка стоит в холодильнике Налей немного в розовое блюдце.

— Какое розовое блюдце? — Верена продолжала сидеть, покачивая ногой.

— Среднее, со сливами на ободке.

— Какое среднее, со сливами на ободке? — [ На этот раз Верена широко зевнула.

— Из маленького шкафчика.

— Может, попросим Анну? Сейчас я ее вызову…

— Верена! — строго одернула ее мать. — Я сама об этом позабочусь Уверена, сенатор, моя дочь сумеет вас развлечь.

— Я тоже в этом не сомневаюсь. — Он подмигнул кокетливо потупившейся Верене.

Аманда бросила на дочь неодобрительный взгляд и покинула комнату.

— Вспомнил, где в последний раз видел ваше имя! — Пирс прищелкнул пальцами. — В «Уолл-стрит джорнел»! Вас только что произвели в новое лицо фирмы «Руба».

— Да. А вы раньше были заправщиком на бензоколонке? — Верена с ухмылкой подобрала под себя ноги.

— Нет, конгрессменом.

— Велика важность! — Она перебросила волосы через плечо.

— Разве вам не хотелось бы, чтобы все сенаторы честно побеждали на выборах?

— Честные выборы? — Верена покачала головой. — Побеседуйте об этом с Мэнди — у нее есть идеалы. А у меня нет. Для голосования я слишком молода, для чтения занята, а из веры в героев уже выросла.

— Вы серьезно? — Он придвинулся к ней ближе.

— Сама не знаю. — Она пожала плечами. — Сказала, и все.

Знаете, Эбен , можно мне вас так называть? — Он кивнул. — Спасибо. Что это за имя — Эбен?

— Семейная традиция.

Она повторила его имя несколько раз и заключила:

— Звучит неплохо. А в политике я ничего не смыслю. Я даже не знаю, от какого вы штата.

— Виргиния.

— Что вы делаете весь день?

— Заседаю в разных комитетах.

— И поэтому вас пригласили к нам на ужин?

— Для беседы с вашим отцом.

— Вообще, признаюсь честно, мне бы…

— Оказаться за миллион миль отсюда! — произнесли они вместе и рассмеялись.

В этот момент вернулась Аманда с двумя маленькими блюдцами и поставила их на поднос.

Верена тут же схватила фаршированный блинчик.

— Дочь, ты не собираешься предложить сенатору попробовать первым?

— О! — Верена подняла поднос и протянула гостю. Возьмите блинчик, Эбен. Это фирменное блюдо матушки. И не забывайте про горчицу.

— Благодарю.

— Скажите, вы женаты? — Верена окунула блинчик в соус, потом в острую горчицу.

— Нет, — ответил Пирс.

— Как же так? — Верена прослезилась от горчицы и оглянулась. Ближе всего оказалось пиво Пирса, и она схватила его.

— Моя жена умерла три года назад.

— Так вы вдовец! — Верена нахально прищурилась. — А ведь еще не выглядите стариком!