Большое Сердце

Поначалу мы сильно волновались. Мы наблюдали за королем, и многие из нас сомневались в том, что он способен одержать победу даже с хорошей армией. Но время шло, и сомнение уступало место восхищению. Мое доверие росло по мере того, как я наблюдал на Совете за этим таинственным человеком, так умело скрывавшим свою игру. Меры, которые он принял для преобразования королевства, очевидно, были выработаны после долгих размышлений. Его умственные способности дополнялись большой решительностью в действиях. Восстание принцев крови получило название Прагерия – по событиям, обагрившим кровью Богемию. Чтобы покончить с Прагерией, на протяжении этих четырех лет король использовал такое средство, как переговоры; он умел и выносить безжалостный приговор, и даровать прощение, когда это было необходимо. Богатым сеньорам он противопоставлял народ и мелкопоместное дворянство. Все выглядело так, будто после долгой прелюдии, которой была война с англичанами, его правление наконец началось. Король-ребенок, которого едва спасли от ножа убийцы, бедный дофин, отвергнутый собственной матерью, король без королевства в первые годы правления неожиданно взял реванш, преодолев все невзгоды.

Карл, однако, скрывал и удовлетворение, и амбиции. За несколько лет он приобрел уверенность и власть, но все же неустанно поддерживал образ слабого и запуганного человека. Так что торжествовать победы и ликовать по поводу успехов оставалось нам.

Для меня эти четыре года были наполнены изнурительной работой, постоянными разъездами, ежеминутными заботами. Однако все это проходило безболезненно, принося мне бесконечную радость. В течение этих четырех лет все начинания были успешны, планы с легкостью воплощались в жизнь, результаты достигались быстро и соответствовали моим ожиданиям. Все шло волшебно и легко, как в мечтах.

В какой-то момент у меня возникла иллюзия, что эта гармония будет длиться вечно. Оглядываясь назад, я понимаю, что это совершенно невозможно, но я рад тому, что мне выпало – пусть ненадолго – познать такое счастье. Я наслаждался им тем более, что в ту пору вся моя жизнь заключалась в тяжелом труде. Я был один; Агнесса еще не появилась на моем горизонте, и в отсутствие этой абсолютной точки отсчета мое счастье могло казаться мне полным.

* * *

Казначейство было не просто одним из учреждений королевства. Король отводил ему совершенно определенную роль, которую я мало-помалу постигал. Поначалу эта служба при короле виделась мне лишь как ступень, которая гарантировала надежный рынок сбыта для всех наших товаров. Отныне мы могли пойти на серьезный риск и вкладывать крупные суммы, приобретая дорогостоящие предметы: мы были уверены, что получим немалую прибыль при условии, что наш выбор будет удачен. Наша торговая сеть продолжала носить мое имя. Но по мере ее развития потребность в известной и простой торговой марке назревала все больше. С ростом числа комиссионеров возникла необходимость объединить их под общим названием. Не посоветовавшись со мной, Жан и Гильом стали широко использовать название «Дом Кёра». Со времени моего назначения в Казначейство деятельность этого предприятия была неразрывно связана с королевским домом. Иными словами, мы сделались поставщиками двора. Однако было удобно и дальше разделять Казначейство и наш торговый дом. В конце концов, мы не были обязаны отказываться от других клиентов, ведь среди них были и другие монархи. Так началось параллельное развитие двух ведомств, единственным связующим звеном между которыми был я. С одной стороны – торговый дом, с другой – Казначейство.