Большое сватовство или как найти тысячу и одно приключение (СИ)

Я серьезно, человек просто помог прийти в себя и успокоиться. Он ведь понимает, что последние дни для меня супер стрессовые, ну и поддерживает, как приятельницу и младшую сестренку лучшего друга.

Звучит не очень-то и правдоподобно.

А что тогда? Что мне думать обо всех случившихся ситуациях? Поверить, что этот самый Антонин, боевик и ужасная личность, в меня влюбился? Это звучит очень смешно и глупо.

Может быть, какая-нибудь девочка, как Элла, плясала бы от счастья, получив такого кавалера. Но я даже не могу представить себе этакий исход, хотя многие события прямо наталкивают на эту мысль.

Ну, не верится мне, что Долохов влюбился в мисс Адель Лестрейндж. Это кажется самым настоящим бредом.

Должно быть, ему и правда весело наблюдать, как прыгает девчонка, наследница древнего рода, попадая в разные ситуации. Что-то вместо кино.

Если это даже так, все равно остаются вопросы. Например, почему он помог мне вчера или когда Розье сватались? Какие у него мотивы, ведь намного интереснее было бы смотреть, как я сама ищу выходы, а не облегчать этот путь.

Мерлин, что двигает этим человеком?

— Здесь очень мило, — Элла Долохова, собственной персоной, пришла сюда, и сейчас осматривалась по сторонам, позволяя ветру трепать ее рыжие волосы. Распущенные волосы. А мы ведь чем-то и похожи.

— Рада, что тебе нравится, — безразлично пожала плечами, глядя на расходящиеся по воде круги, когда поверхности касались ножки маленьких насекомых.

— Скажи, Адель, правильно ведь, какие у тебя отношения с Антонином?

Что, так сразу? Никаких лирических отступлений, заминок, красных щек от смущения? Где это все?

— Скажем так, — я резко дернула головой, но Элла даже не шелохнулась, лишь подняла бровь, ожидая продолжения. — Мы не враги.

— Это слишком размытый ответ.

— Позволь спросить, для чего интересуешься ты? — я тоже подняла бровь, копируя ее позу.

— Всего лишь переживаю за близкого человека, — растягивая размалеванные губы в улыбке, ответила она.

— Конечно, это вполне понятно, — я тоже попыталась тепло улыбнуться, но, боюсь, презрение из взгляда убрать не смогла. Слишком уж сильно меня отталкивает само ее существование.

— Ну так что?

— Я же сказала, мы не враги. Думаю, — сделала паузу, не отрывая от нее внимательного взгляда. Мучительное ожидание все-таки сделало пробоину в ее самоконтроле, заставив поморщиться. — Этого достаточно, чтобы не беспокоиться о нем.

— Мне этого недостаточно, — решив что-то для себя, жестко проговорила Элла, опустив руки и убрав с лица улыбку. — Вы вместе?

— Мы уже больше двух недель живем под одной крышей, — наслаждаясь этой перепалкой, я беспечно повернулась к водоему, щурясь от яркого солнца и его лучей, серебрящихся на поверхности.

— Я о другом спрашиваю, — смахнув упавшую на глаза челку, заметила она, но голос не повысила. Хорошая выдержка, это будет интересная игра.

— Не понимаю, что ты имеешь ввиду. Спросила ведь, вместе ли мы, на это я могу ответить, что да, ведь живем вместе в одном доме.

— Скажи, ты на самом деле столь глупа или притворяешься?

— На этот вопрос нельзя ответить точно. Каждый видит что-то свое, — я очаровательно улыбнулась кипятящейся в ней злости. Кажется, еще немного, и пар из ушей повалит.

— Я ведь не хочу с тобой ссориться, — обманчиво ласково начала она. — Просто ответь на поставленный вопрос в том самом смысле.

В том самом смысле… хорошо, я загружу тебя, дорогуша, своими мыслями, посмотрим, какой вердикт вынесешь.

— Он меня защищает ото всех, расстраивает помолвки, заключенные папочкой, наблюдает, не подпускает других мужчин, — с каждым сказанным мной словом брови Эллы ползли все выше, и я уж даже испугалась, что они вылетят со лба и отправятся путешествовать в открытый космос, настолько она была удивлена. Ну что ж, вы сами попросили, мисс Долохова, — выслушивает истерики, помогает, принимает всерьез знания и дает новые поводы для поисков.

— Бурный же у вас роман.

— Роман? О, нет, мы, кажется, просто хорошие друзья, — раз решила я играть дурочку, значит, буду продолжать. Невероятно весело смотреть, как та удивляется и поражается. Какое-то сладкое удовольствие, как вата. А вата розовая, а розовое это любовь, значит Элла влюблена. Да я, черт побери, гений!

— Друзья? Обычные друзья так не поступают, — фыркнула она, но я-то услышала затаенную злобу. Ну все, моя персона довольна, не одна теперь буду ломать голову над Долоховым и его поступками.

— Поверю тебе на слово. Мой друг Абраксас, как раз-таки примерно этим же и занимается, — хорошо-хорошо, я немного приукрасила, но все же. — Хотя у него есть невеста, которую он любит до потери сознания.

— Я очень за него рада, — жеманничает Элла, откидывая назад волосы. — Какая семья, такие и друзья.

— О чем это ты? — а вот тут пришла моя очередь напрягаться и вытягиваться по струночке. Моя семья — святое.