Большой футбол

Вот тут-то и задул «пясинский». Разогревшись в работе, я не сразу понял, что дело принимает серьезный оборот. Володя натянул на себя тулуп, поднял высокий воротник, глубоко запахнулся и уселся на передке розвальней. Теперь он был непроницаем для «пясинского»

Я был одет довольно легко. Максимум защиты, которую я мог предпринять, это опустить уши пыжиковой шапки. Так и сделал. Ветер усиливался с каждой минутой. Начиналась пурга. Погодка была уже далеко не «наша». Термометр, наверное, показал бы что-нибудь вроде сорока градусов ниже нуля. Через пять минут после того, как мы тронулись, я почувствовал, что ехать в санях не могу. Легкая телогрейка и «гражданские» брюки были ненадежной защитой. Ноги как голые — ветер обжигает колени. Наш гнедой натруженно вышагивает в темноте, иногда оступаясь с узкой дороги и проваливаясь на обочину. Чертовски медленно мы продвигаемся. Сколько же времени потратим, чтобы добраться до дому?

— Я пойду вперед, — прокричал я Володе и вылез из саней.

В обычных условиях наш путь был не так уж долог: километров пять-шесть. Но сейчас этот путь казался непреодолимым. Главное, я стал обмерзать, ноги и руки зашлись, я не чувствовал их. Между воротником и шапкой на шее образовался ледяной поясок, который, как я ни старался отдирать своими бесчувственными пальцами, возникал вновь и вновь.

Я уже плохо понимал, сколько времени я бегу. Ясно одно: останавливаться нельзя, замерзну!

Вот когда мне пригодились спортивные качества! Большие нагрузки, тренировки... Я вспомнил знаменитые квашнинско-гороховские кроссы. Как я их проклинал тогда и как я их благословлял сейчас!

— Упорство, упорство, упорство...

Буду считать до тысячи, потом опять до тысячи, еще до тысячи... Вот и второе дыхание появилось. Пурга сильнее, а бежать легче.

Сквозь мрак, и холод, и ветер я пробирался к спасительному жилью.

Спортивное воспитание помогло мне сейчас уже не побеждать на футбольном поле, а жить, жить!

О таких же или о весьма похожих эпизодах, спасших жизнь, рассказывали мне и другие спортсмены, сражавшиеся в дни войны на поле боя, в окружении, в партизанских отрядах... Нет, спорт — это не только отдых, досуг, страсть. Это школа, большая школа жизни, сопротивления стихиям, побед над ними.

Обо всем этом я думал, пока Павел Тикстон ругал меня за легкомыслие и растирал спиртом мои руки и ноги.

На Новый год каток, украшенный иллюминированными елками, под звуки духового самодеятельного оркестра был открыт. За руку с девушкой мимо меня промчался молодец в широченных штанах, в круглой, лихо заломленной на затылок шапчонке, с буйно треплющимся по ветру светлым чубом. Матрос с «Серго Орджоникидзе».

— Здорово, матрос!

— Здорово, пассажир! — узнал и он меня. —Я же вам говорил, что здесь любят спорт! Прав?

— Прав, матрос, прав!

Как это ни парадоксально звучит, в условиях Крайнего Севера зимние виды спорта культивировать труднее, чем летние. Пурга, мороз, туманы мешают нормальной эксплуатации катка. Так же трудно и лыжникам. Ветры спрессовывают снег, создают на нем заструги, и скольжение по такой лыжне затруднительно.

Однако норильская молодежь преодолевает и это. Северяне совсем не слабы духом. Много спортсменов-разрядников воспитывалось на лыжных базах и катках Норильска. Красноярск и Красноярский край имеют давнюю спортивную культуру. Много чемпионов и рекордсменов Советского Союза вышло из этих мест. Заслуженные мастера спорта братья Виталий и Евгений Абалаковы, Галина Турова, мастера спорта Александр Новокрещенов, Василий Бузунов, Анатолий и Николай Мартыновы — все они начинали свой спортивный путь на Севере.

В соревнованиях, проходивших в Красноярске, столице самого большого на административной карте Советского Союза края, спортсмены Норильска заняли почетное место.

Переходящее Красное знамя за лучшую постановку физкультурно-спортивной работы в крае нередко гостит у спортсменов Норильска. Конечно, такие победы пришли не сразу. Годы упорного труда, силы и внимание партийных организаций, забота государства о строительстве нового комбината, комсомол помогли преодолеть все трудности. Пока же, в середине сороковых годов, спортивная жизнь в поселке только-только возникала. С нетерпением ждал я окончания необычно долгой для меня зимы.

Всему бывает конец. В июне наступил конец и норильской зиме. А там, где конец зимы, там начало футбола.

XXII. ФУТБОЛ ЗА СЕМИДЕСЯТОЙ ПАРАЛЛЕЛЬЮ

Норильский стадион. — Забава. — Вот он, большой футбол! — Заполярный сюрприз. — Как я стал тренером. — «Лекарство». — «В натуре вор». — В Красноярск за проигрышем. — У радиоприемника. — Поражение «волшебников мяча». — Заграничные триумфы. — Кубок Красноярска. — Пятнадцатая олимпиада. — Домой!