Большой Хинган — Порт-Артур

Но едва мы прибыли в Инкоу, как пришла радиограмма начальника штаба армии генерала М. И. Симиновского, извещавшая о получении директивы командующего фронтом, которой предписывалось 5-му гвардейскому и 113-му стрелковому корпусам нашей армии сосредоточиться в районе военно-морской базы Порт-Артур. Нам передавался из 6-й гвардейской танковой армии 7-й механизированный корпус, уже находившийся в районе Порт-Артура. Одновременно из армии выводились во фронтовое подчинение 124-я и 221я дивизии 94-го стрелкового корпуса, 192-я дивизия 113-го корпуса и 61-я танковая дивизия. Директива требовала безотлагательно сформировать и направить в Порт-Артур оперативную группу командования и штаба армии.

Итак, все окончательно прояснилось: на нашу армию возлагалась почетная и ответственная миссия представлять Советские Вооруженные Силы в Порт-Артуре, как это предусматривалось специальным соглашением об этом городе, дополнявшим советско-китайский договор о дружбе и союзе от 14 августа 1945 года. Тексты договора и всех конкретизировавших его соглашений уже были к этому времени опубликованы, и мы знали, что оборона Порт-Артура вверяется правительством Китая советской стороне.

Теперь было очевидно, что основу этой обороны и должны составить войска 39-й армии. Такое решение Верховного Главнокомандования, как мы поняли, означало высокую оценку боевой деятельности объединения в ходе Маньчжурской операции.

Для экономии времени мы в расположение штаба возвращаться не стали. Решение и все указания по выполнению директивы командования фронта генерал И. И. Людников передал из Инкоу. Штабу и политотделу армии, командующим и начальникам родов войск было приказано специальным эшелоном без промедления отбыть в Порт-Артур. Мы с командующим должны были присоединиться к эшелону на одной из станций южнее Ляояна. Немудрящий транспорт — дрезина — без приключений доставил нас туда, и мы заняли свое купе в подошедшем эшелоне.

Машинистом поезда был довольно пожилой японец. Его нам рекомендовали как специалиста высокой квалификации, хорошо знающего участок железной дороги от Ляояна до Порт-Артура. Он вежливо спросил, к какому часу поезд должен прибыть в Порт-Артур. Ему ответили, что по времени маршрут не регламентирован, но было бы хорошо быть там к рассвету следующего утра после одной остановки на станции Шихэ. Отвесив низкий поклон, японец сказал, что это его вполне устраивает. Вел он эшелон мастерски, а главное — с большой осторожностью, которая была вполне оправданна, так как путь освещался только огнями паровоза и лишь в отдельных населенных пунктах редкими электрическими фонарями. Поэтому на преодоление сравнительно небольшого расстояния — около 250 километров — было затрачено больше 8 часов.

К Шихэ эшелон подошел около 22.00. И хотя было уже темно, мы вышли из вагона. Эта совсем небольшая станция с довольно примитивным, как можно было убедиться, оснащением интересовала нас потому, что она становилась главной точкой на северной границе зоны дислокации советских войск, определенной соглашением о Порт-Артуре. Позже мы помогли этот пункт капитально переоборудовать.

В пути Иван Ильич и я обсудили с Цинченко, Бажановым, Симиновским и другими генералами порядок сосредоточения и будущую дислокацию войск армии в Порт-Артуре и во всей договорной зоне, то есть на Гуаньдунском полуострове — юго-западной оконечности Ляодуна.

Решающим фактором, который надо было учесть, было то, что после ухода советских войск из Маньчжурии мы окажемся в договорной зоне оторванными от дальневосточных военных округов, притом на довольно большое расстояние. Следовательно, в случае новой агрессии со стороны Японии оборона Порт-Артура должна быть организована с расчетом на длительное автономное сопротивление противнику. Складывалась ситуация, в какой-то мере схожая с той, в какой находились русские войска в Порт-Артуре в начале века. И выходило, что нам было очень полезно тщательно изучить опыт обороны Порт-Артура в 1904 году, и не только, разумеется, по роману А. Степанова.

Обсуждение протекало активно, высказывались различные точки зрения, полное единодушие было лишь в том, что наши ударные силы — 5-й гвардейский стрелковый и 7-й механизированный корпуса — целесообразно расположить в центральной части Гуаньдуна, откуда они могли бы действовать при необходимости в любом направлении.

В Порт-Артуре будут дислоцироваться корабли ВМФ, а в договорной зоне — авиация. Дислокацию наших соединений, составляющих основу обороны, предстояло увязать и с ними.

Но наши войска уже двигались к Порт-Артуру, и, чтобы ориентировать командиров корпусов и дивизий по их новой дислокации, командующий на нашем ночном совещании в вагоне принял по этому вопросу предварительное решение.