Большой круг

Хотя рассвет уже занялся, вода, когда ее прорезали три торпеды, еще была напитана ночью. Ни одна торпеда не попала в эсминец (расчеты командира оказались не вполне точными), но две ударили в корабль Джейми. Он не погиб от первого удара, не погиб и от взрыва, протаранившего борт и выбросившего гейзер воды. Он выжил и успел почувствовать резкий удар, мощно вспенившуюся соленую воду, другие прижатые к нему тела, давление, от которого стиснуло легкие и лопнули барабанные перепонки. Шквальным ветром пронеслась волна жара. Джейми показалось, что он всплывает, что уже почти можно дотянуться до рябой поверхности солнечного света, что сейчас он вырвется на воздух. И свет действительно приближался, однако то лишь расцветали заревом взрывающиеся котлы. Умирая, Джейми даже не испытал ужаса – у него осталось не много времени. Он также не почувствовал ничего напоминающего покорность, ничего похожего на покой. Не думал ни о Мэриен, ни о Саре, ни о Калебе, ни о своих картинах, ни о Миссуле, хотя, наверное, подумал бы, если бы прожил еще несколько секунд. Не ощутил никакого удовлетворения от того, что наконец нашел дух или суть войны. Погрузившись в непостижимый мир огня и воды, он был ошарашен почти так же, как тогда в детстве, на «Джозефине».

Англия

Декабрь 1943 г.

Несколько дней спустя

– Ты все еще не одна? – спросил Калеб у Мэриен как-то вечером на танцах.

Случайное свидание в Лондоне, удачное совпадение. Танцзал украсили к Рождеству.

– Да.

После появления Калеба ее жизнь стала бы намного проще, если бы она имела возможность познакомить его с Рут, но Мэриен знала: Калеб догадается, что Рут и есть это «не одна», а Рут начнет ревновать и защищать свою территорию, как бы Мэриен ее ни убеждала. Поэтому последние недели в основном заполняли логистические заботы: как провести время с одним, не вызвав подозрений у другого, а заодно избежать сплетен во Вспомогательном транспорте. Сложность ее расписания и вообще суета военного времени служили некоторым прикрытием, однако пару раз она чуть не провалилась. Лагерь Калеба располагался в Дорсете, ближе к Мэриен, чем Ратклифф, где квартировала Рут, и его она видела несколько чаще, хотя Рут, выполняя транспортные полеты или перегоняя очередной «спитфайр» в ремонтное депо, иногда оказывалась в Хамбле и являлась неожиданно.

Только в воздухе Мэриен могла полностью расслабиться. Только в воздухе она находилась там, где должна была, делала то, что должна была. Никто не мог до нее дотянуться, никто не мог ни о чем ее спросить.

Однако неожиданно ей открылось, что разница между нынешней и прежним возлюбленными лишь усиливает ее нежность к обоим. Что плохого, если тебя любят двое? Кто она такая, чтобы отворачиваться от такого изобилия, ведь у нее никогда не было достаточно любви. Да и вообще, кто знает, сколько им всем осталось жить? Калеб с началом наступательной операции отправится в Европу, а летчики Вспомогательного транспорта гибли не реже летчиков королевских ВВС.

Калебу удалось найти место в толпе, чтобы закрутить ее и отступить на расстояние вытянутой руки.

– Если он так важен, почему я не могу с ним познакомиться?

Песня закончилась, началась новая, все громче звучали деревянные духовые инструменты, поверх сверкали медные. Мэриен и Калеб в основном топтались на месте, стиснутые другими парами.

– А зачем тебе? – спросила она.

– Интересно.

– Нет, не интересно. Ты думаешь, что выиграешь на фоне. Что с тобой никто не сравнится.

Она виском почувствовала, как он улыбнулся.

– И это тоже.

Когда песня закончилась, Мэриен попыталась выйти, но Калеб притянул ее обратно. Притянул ее он, но поцеловала его она. И вдруг, когда она стояла, прижатая к нему, по силе объятия ощущая его желание, Мэриен вдруг, будто молния, пронзило воспоминание о Баркли, о том, как ее поглотили, стерли, сдавили, превратили в ничто. Разница состояла в том, что Калеб, почувствовав ее панику, отпустил Мэриен. Она убежала, протискиваясь сквозь толпу. Калеб дал ей уйти.

* * *

На второй день Рождества по телефону в диспетчерской авиатранспортной службы прозвучало несколько слов, и когда до Мэриен дошло, что Джейми погиб, ее первой реакцией был страх. Какая ужасная мысль – Джейми погиб. Но почему такая жуткая возможность излагается как факт? Если бы это случилось, если бы он действительно погиб, она бы не вынесла. Ее корчило при одной мысли. Но с той стороны Атлантического океана опять послышался голос Джеки Кокран:

– Мэриен? Мэриен? Вы меня слышите?

– Зачем вы такое говорите? Невозможно. Он художник, не солдат. Он рисует войну.

Трубка молчала, Джеки, вероятно, думала, как извиниться, оправдаться за столь неудачную шутку.

– Не могу вам передать, как мне жаль, – сказала Джеки, и Мэриен на секунду стало легче. – Но, боюсь, так и есть. Его корабль затонул.

Мэриен положила трубку.

Кто-то постучался в телефонную будку. Мэриен испуганно вскочила. Летчик из Вспомогательного транспорта. Увидев ее, он отпрянул:

– Простите. Я просто хотел узнать, закончили ли вы.