Большой, маленький

— Теперь, — сказал он — сравнивая различные опыты, описанные в мифах и сказаниях и в современной науке, проверенные научными исследованиями, мы приходим к выводу, что эти элементали, разделенные на две основные категории, могут быть различных размеров и иметь разный удельный вес или плотность.

Два отличительных свойства — воздушное, прекрасное и возвышенное свойство с одной стороны и злость, зависть с другой стороны. Это фактически является половым различием. Половые различия между этими сущностями выражены намного более ярко, чем среди людей.

Следующий вопрос — это различия, наблюдаемые в размерах. В чем они состоят? По их русалочьим или ведьминым понятиям они не больше, чем большое насекомое или колибри; говорят, что они живут в лесах, они ассоциируются с цветами. В других инстанциях они появляются, как крошечные мужчины и женщины со всеми человеческими привычками. Есть сказочные феи, которые так красивы, что покоряют сердца людей и по своим размерам они такие же, как и обычные люди. Есть и сказочные воины на огромных конях, леденящие душу привидения, которые бывают очень большого роста, намного больше, чем люди.

Как это объяснить?

Объяснение в том, что мир, населенный этими сущностями отличается от того мира, в котором мы живем. Это совершенно другой, замкнутый мир с особыми географическими признаками, который я мог бы назвать воронкообразным.

Он сделал небольшую паузу, чтобы осознать произведенный им эффект.

— Говоря так, я имею в виду, что тот, другой мир состоит из серии концентрических окружностей, которые, проникая в другие миры, становятся больше по размерам. И чем дальше — тем больше. По периметру каждой из окружностей заключен свой мир и он тем больше, чем дальше находится от центра, и так до бесконечности.

Он снова выпил воды. Как и всегда, как только он пускался в рассуждения, мысли ускользали от него; временами слушателям было все ясно, как будто у него наступали минуты просветления, но как правило, слушать его было очень трудно — и в этом состоял парадокс. Все это объяснить очень трудно, почти невозможно. Перед ним в ожидании застыли неподвижные лица.

— Мы, люди, как вы видите, населяем самый большой круг, который является другим миром. Парацельс прав: каждое наше движение сопровождаются этими сущностями, но мы не замечаем их не потому что они неосязаемы, а потому что они слишком малы, чтобы мы могли их заметить.

Вокруг внутреннего периметра той окружности, которая является нашим миром, есть много-много путей — назовите их дверьми — по которым мы можем проникнуть в другой меньший или больший круг, в котором тоже заключена своя жизнь. Жители этого другого мира могут появляться в образе привидений или блуждающего пламени свечи. Все это пока только наши наиболее общие предположения, потому что людям пока удалось проникнуть только сквозь первый периметр. Следующие окружности меньше и входных дверей тоже меньше и поэтому намного меньше и вероятность того, что человек когда-либо сумеет попасть туда. Жители там в виде маленьких человечков и соответственно не так часто их можно увидеть. А чем дальше мы будем стремиться проникнуть во внутренние круги, где жители такие крошечные, тем больше вероятность того, что мы можем даже переступить через них, не подозревая об этом. И наконец, леди и джентльмены, центральная окружность так мала, что в ней вообще нет дверей.

Он сел, зажав в зубах погасшую трубку.

— Прежде чем я перейду к конкретным случаям и математическим и топографическим примерам, — он легонько похлопал по куче бумаг и стопке книг, лежавших рядом с ним, — вам следует знать, что есть отдельные индивиды, которые по своему желанию могут проникать в те самые малые миры, о которых я только что говорил. Если вам нужно доказательство тому, что я сказал, как говорится, из первых рук, то это моя дочь — мисс Виолетта Брэймбл.

Слушатели заговорили разом, что они сюда пришли как раз для этого и повернулись в ту сторону, где только что сидела Виолетта в свете лампы в красном абажуре. Девушка исчезла.

НЕТ ПРЕДЕЛА ВОЗМОЖНОСТЯМ

Ее нашел Дринквотер, съежившуюся на ступеньках лестницы, ведущей из помещения Общества в юридическую контору, располагавшуюся на следующем этаже. Она даже не пошевельнулась, когда он поднимался к ней, только ее глаза изучающе смотрели ему в лицо. Когда он потянулся, чтобы засветить лампу, она тронула его за голень.

— Не надо.

— Вы больны?

— Нет.

— Вы чем-то напуганы?

Она не ответила. Он сел рядом с ней и взял ее за руку.

— Теперь, детка, — отечески сказал он, почувствовав сильное волнение, как будто электрический ток прошел по нему от ее руки, — они больше не обидят тебя, они даже не притронутся к тебе…

— Я не подопытный экземпляр, — медленно проговорила она.

— Нет.

Сколько ей могло быть лет, сколько времени ей приходилось жить так — пятнадцать, шестнадцать? Придвинувшись к ней совсем близко, он заметил, что она тихо плачет; крупные слезы катились из ее огромных, бездонных глаз, дрожали на длинных ресницах и горячими каплями падали на щеки.