Большой погром

Сражение шло за каждую улицу и дом. Славяне не собирались отступать и были готовы умереть за свою землю. Горели деревянные постройки, по улицам текли кровавые ручейки. Взрывались гранаты и свистели стрелы. Кричали от боли раненые и выкрикивали боевые кличи воины. На головы крестоносцев летели с крыш камни, кувшины с горючими смесями и дротики. Потери были огромными. И штурм захлебнулся. Половина города осталась за католиками, другая половина – за венедами.

Воспользовавшись краткой передышкой, князь Велемар собрал вождей и объявил о намерении оставить город. Отход ночью. Прорыв в сторону моря, где защитников города будут ждать корабли.

Спорить с князем, который уже согласовал отступление с Рагдаем, никто не стал. Вожди, как и простые воины, устали. А ещё они не хотели умирать. Каждый был к этому готов, но намеренно приближать смерть не собирался. Дело ведь не в том, чтобы умереть за родину. А в том, чтобы жить ради неё и сделать так, чтобы умерли враги.

Когда военный совет закончился и вожди разошлись, Поято Ратмирович и Ранко Самород отошли в сторону. Посторонних рядом не было, и прусс спросил варяга:

– Что скажешь, друже?

– А что сказать? – поморщился варяг. – После всех боёв у нас осталась тысяча воинов. Огненные смеси и гранаты на исходе, а город блокирован. Прав Велемар, надо отступать. Подожжём город и прорвёмся. Пополним запасы, починим оружие, за счёт отрядов Берладника и Жарко восполним потери, а затем снова в бой.

– Эх! – тяжело вздохнул Поято. – Был бы Вадим рядом, он придумал бы, как крестоносцев отбить и город удержать.

– Так и есть, – согласился с ним Ранко. – Но он далеко. От витязей Триглава слышал, что наш князь сейчас где-то между Бранибором и Магдебургом. Ведёт орду и бьёт католиков, где встретит.

– Чего раньше молчал? – Прусс шутливо толкнул варяга в бок.

– Сам только вчера узнал.

– А что ещё витязи говорили?

– Больше ничего. Они знают, что Рагдай к нему гонцов посылал, и всё.

Поято кивнул:

– Пойдём воинов собирать и к отступлению готовиться…

В течение этого длинного летнего дня крестоносцы ещё несколько раз ходили в атаку и смогли вытеснить венедов из центра города. А ночью славяне пошли на прорыв, и хотя император чего-то подобного ожидал, выставленные на опасном участке рыцарские отряды и арбалетчики не смогли удержать защитников города. Подпалив дома и отворив ворота, они вышли из объятого пламенем Волегоща, и на острие удара были конные витязи. Они, подобно раскалённому ножу, который рассекает масло, прошли через боевые порядки католиков, а за ними двинулась пехота.

Конечно, император послал за отступающими славянами погоню. Однако она упёрлась в свежие отряды варягов, которые отбросили их назад и обеспечили прикрытие братьев, грузившихся на корабли.

Общий итог битвы за Волегощ был неутешительным для обеих сторон. Католики потеряли больше четырнадцати тысяч воинов, включая раненых, а славяне – шесть с половиной тысяч. Но если крестоносцы продолжали получать подкрепления, венедам было тяжелее, и вожди расценили отступление как поражение. Снова они недооценили противника и не сделали всё, что возможно, для обороны города. Поэтому, простояв на дымящихся развалинах Волегоща три дня, крестоносцы продолжили наступление и разделились. Небольшая часть войск под командованием нового императорского фаворита барона Телесфора отправилась к крепости Каменец, которая прикрывала Руян с материка, а другая под предводительством императора вскоре вышла к Одре.

Глава 28

Лето 6660 от С. М. З. X.

Разгромить герцога Альбрехта в одном сражении, как это произошло с поляками, не удалось. Вражеский полководец человеком был опытным и хитрым. Места вокруг для него хорошо знакомые, и разведка у герцога работала хорошо. Поэтому он смог избежать боя и пробиться к Магдебургу, где усилился за счёт новых подкреплений. Только после этого, имея полуторное численное превосходство, он вышел из города и стал искать битвы. Но теперь уже мне было невыгодно с ним сражаться, позиция хуже, и пришлось отходить. Тем более что на фланге появились недобитые ляхи, больше девяти тысяч.

Прошёл день, за ним другой и третий. От моих убийц ни слуху ни духу. Орду зажимали между лесами и болотами. Положение с каждым днём ухудшалось, и если не совершить очередной резкий манёвр, который выведет степную кавалерию из-под удара, завтра нас зажмут в тиски и задавят. Я это понимал и выпустил в полёт соколов. Птицы облетели окрестности, и я посмотрел на землю их глазами. После чего, как мне показалось, нашёл выход и выслал к ближайшему болоту, которое казалось непроходимым, варогов.

Пока воины искали дорогу через топь, я получил очередную весточку от великого князя Рагдая. Посланный венедами голубь нашёл своих собратьев, которые сидели в клетках, и принёс шифрованное послание.