Большой погром

А во-вторых, несмотря на потерю большей части своего флота, Генрих Плантагенет не отказался от идеи морского похода в Венедское море. При помощи папы римского он достроил новые военные корабли, отремонтировал старые и нанял торговые суда. Войско у него есть, и, опять же при поддержке церковников, Генрих заключил перемирие с Генрихом Блуаским. За тылы можно не беспокоиться, помешать ему никто не сможет, и весной он отправится в Данию, а потом высадится в Зеландии. И если ему это позволить, на моём острове окажется больше двадцати тысяч вражеских воинов. Это в то время, когда большая часть варягов будет находиться на материке. Так что шансов отразить вторжение у тех, кто останется оберегать Зеландию, не будет. Максимум, что они смогут сделать, – запереться в Роскилле и Рароге, занять укреплённые борти и, сколько можно, оттягивать на себя крестоносцев. А сколько они их удержат, без надежды получить серьёзные подкрепления? Максимум три-четыре седмицы. Не больше.

Когда рыцарь иссяк, я отправил его отдыхать, а сам, не теряя времени, снова помчался к выходу на тропу Трояна и утром был у Рагдая. Поведал ему обо всём, что узнал, и поделился своими успехами в Диком поле.

Великий князь, в волосах которого уже заметна седина, выслушал меня молча. Потом почесал гладко выбритый подбородок и сказал:

– О флоте Генриха Плантагенета мы не забываем, Вадим. А вот шпиона, который находится среди нас, так и не нашли. Мелкой рыбёшки много выловили, а главного гада не увидели. Но теперь многое становится понятным. Предатель – Якса. Честно говоря, я не мог на него подумать. Всё-таки он князь и давний враг германцев, Бранибор у них отбил и постоянно поддерживает меня на советах. Хотя есть странности, на которые никто не обращает внимания. Его воины, которых он прислал в общее войско, имеют приказ в случае угрозы Бранибору немедленно отправляться домой. Однако я и так собирался отправить общее войско в земли шпреван, и Якса об этом знал. А ещё у него на границах тихо. Везде идут стычки с вражескими егерями, а его не тревожат. Это только часть того, что замечено. Обо всём рассказывать не стану, долго это и тебе не особо интересно.

– Да, не интересно, – согласился я и спросил: – Как ты с ним поступишь, Рагдай?

– Завтра же вышлю к нему витязей Триглава и отряд общего войска. Старшим над ними поставлю Сивера. Он сможет убрать Яксу без шума, а потом возглавить оборону Бранибора. Как считаешь, справится?

Сивер, как и Рагдай, был витязем Триглава, храбрым и умелым воином, имел опыт командования крупными отрядами и являлся отличным наставником. В своё время именно он научил меня, как держать меч, об этом никогда не забуду. Поэтому я с великим князем согласился:

– Справится.

– Вот и я так думаю, – кивнул он, а я задал новый вопрос:

– А что с Зеландией?

– Будем оборонять остров. У тебя какие-то идеи есть?

– Надо ударить на опережение.

– Снова послать флот в Ла-Манш? Не выйдет, Вадим. Воины и корабли нужны здесь.

– Нет. Ударить необходимо в тот момент, когда нормандцы и англичане высадятся в Дании. Наверняка это произойдёт в Рибе, самое удобное место и большой порт. Вот и хорошо бы в этот момент застать их врасплох. Если Доброта договорится с Магнуссоном и Эстридсеном, всё у нас получится.

– Идея хорошая. Мы подумаем над этим.

– Чего думать, Рагдай? Если Зеландия падёт, нас запрут в Венедском море, и следующей целью станет Руян. Понимаю, что варяги нужны для того, чтобы встретить главного врага, императора Фридриха. Но Никлот сможет сам продержаться, пока мореходы не сожгут флот католиков.

– Не дёргай меня, Вадим. Я всё понимаю.

– Ладно. Не буду. Но тогда хоть вашими планами поделись.

– Как и германцы, мы ничего нового придумывать не стали. Держим крепости, а в чащобах создаём схроны для лесовиков и понемногу оттягиваемся к морю.

– А что с женщинами и детьми?

– Кто не может воевать, вывозим на острова или в Северную Померанию. Никлот бодричей в Зеландию отправляет и на Руян. Велемар беженцев на Борнхольм и в Колобрег шлёт. А я своих поморян – в Гданьск. Если продержимся до наступления холодов, можно сказать, что победили. Если нас сбросят в море и падёт Руян, тогда – погибать или бежать. Всё просто.

– Союзники и наёмники на помощь придут?

– Да. Но наёмников будет меньше, чем мы рассчитывали. Ушкуйников совсем мало. Только самые отчаянные готовы с католиками биться.

– Наверное, думают, что нам не победить?

– Так и есть. – Великий князь поморщился и сам спросил: – Когда твои степняки и русичи смогут ударить по крестоносцам?

– В самом лучшем случае в начале лета. Не раньше.

– И сколько воинов ты приведёшь?

– Степняков больше десяти тысяч и русичей три-четыре тысячи.

– Мало.

– Знаю. Но в степи я только две орды подчинил, и это мне ещё повезло.

– А русские?

– Царь в стороне, он с ромеями биться станет. А князья всерьёз воевать не собираются, и конницы у них не так много, как бы мне хотелось. Пехота будет тормозить моих ордынцев, и её придётся оставить позади, наверное под Сандомиром. Если кто с моим войском дальше и пойдёт, то наёмные степняки и дружинники двух-трёх князей…