«Большой Сатурн»

Большая часть военной и гражданской администрации Севастополя явилась встречать эшелоны на вокзал. Там их мои бойцы и повязали. Переловить полицаев и очистить от немцев береговые укрепления не составило большого труда. Большая часть немецкого гарнизона уже полегла на подступах к Симферополю. В порту было захвачено много транспортных судов, но большая часть военных малых кораблей и катеров смогла убежать в море. Правда лётчики их слегка проредили на их отходе в Одессу.

В обед в Севастополь прибыл на кораблях первый эшелон морского десанта. В другие порты Крыма высадка морского десанта началась ещё ночью. Бардак конечно творился неимоверный. Моряки просто не успели подготовиться. Но на берегу и береговых укреплениях немцев практически не было. Наша авиация на корню давила любое шевеление оккупантов. И Черноморский флот наконец-то смог вернуться в Крым. Более-менее значимое сопротивление немцы смогли оказать в Феодосии и Судаке. Но к утру 26-го оно было подавлено.

Очень сильно и неожиданно нам помогли партизаны. Когда штаб подсчитал всех кто вышел из гор, лесов и подземелий – насчитали почти 10 тысяч бойцов. Ребята хорошо знали местность и горели желанием посчитаться с оккупантами и коллаборационистами. Их сразу влили в десантные части. До 31-го числа отлавливали по всему Крыму остатки разбежавшихся полицаев. Войска усердно исполняли мой приказ о том, что в плен полицаев не брать. Формально мы всё ещё находились в тылу у немцев и такой приказ был вполне обоснован. Думаю трибунал на меня не будет особо возбуждаться. Немцы же дисциплинированно в большинстве своём выполнили приказ командующего о капитуляции, озвученный самим генералом Маттенклоттом вечером 25-го числа по радио. Генерал поначалу не хотел говорить, типа он сам уже в плену и не вправе уже отдавать такие приказы. Отрезал ему мизинец и пообещал ложкой выковырять глаза, а после отдать на шашлык диким якутам. Подействовало. Проникся. Правда потом пообещал на меня пожаловаться. Ну-ну.

До ГенШтаба Вермахта только в ночь с 25-го на 26-е дошло, что они потеряли Крым. Но что-то изобразить они не могли никак. В Крыму было потеряно пара десятков тысяч бравых арийцев. А захват Ростова лишал вермахт минимум полутора миллионов солдат.

Мы же по мере наведения порядка в Крыму, перебрасывали освобождающуюся бронетехнику к Чонгару и Армянску, выстраивая там рубежи обороны в ожидании подхода соединений Сталинградского фронта.

Отдельная тема в Крыму – концлагеря. Самое отвратительное – что немцев в концлагерях или вообще не было или было несколько человек из начальства. Все остальные должности занимали полицаи из вспомогательной полиции. В основном в полиции служили татары, но нередко и западэнцы встречались. Один раз съездил в «Красный» – мне хватило. Больше по концлагерям решил не ездить. Боюсь крышу сорвёт. И пленных мои бойцы больше брать не будут. А они сссуки нам ещё пригодятся – восстанавливать то что порушили. Из лагерей освободили около шестидесяти тысяч человек. Почти половина – гражданские. В Тихорецке и Ростове получилось почти половину освобождённых сразу в строй поставить. Здесь же про это и речи не шло. Пришлось у фронта запрашивать дополнительные госпиталя. Дай бог через месяц две-три тысячи смогут вернуться в строй, в Армию. Остальным же – лечиться и лечиться.

Двадцать девятого числа была сформирована Крымская группа войск Закавказского фронта. Двенадцать часов покомандовал группой. Потом прилетел генерал-лейтенант Масленников с частью штаба Северной группы фронта и принял у меня командование над войсками в Крыму. Гора с плеч. Мой НШ Хайретдинов уже с ног сбился. Попробуй штабом бригады порули войсками нехилой такой армии в 50 тысяч бойцов. Не говоря про снабжение, связь и логистику для такой прорвы войск.

Тридцать первого числа в полдень в сводке Совинформбюро было объявлено о полном освобождении Крыма от оккупантов. А после обеда, на аэродроме в Севастополе, я встречал высокое начальство. Прилетел командующий фронтом Тюленев и ЧВС фронта Каганович. Тюленев до сих пор выглядел слегка обалдевшим. Ведь мои авантюры неожиданно вывели его из не совсем удачливых военачальников в выдающиеся полководцы. Войска его фронта смогли накрутить хвостов вермахту там, где не решился великий Жуков. Каганович сообщил что мне за Ростов присвоено звание Героя Советского Союза, за Тихорецк дали «Боевое Красное Знамя». Что мне светит за Крым, он не знает. Но скоро меня затребуют в Москву на вручение Золотой Звезды – там и узнаю. Вечером же с Чонгарской позиции доложили, что к ним вышли передовые подразделения Сталинградского фронта.

Бухнули мы по всем этим поводам и за Новый год с командующим и Кагановичем знатно. Чуть не провели марш пленных по Севастополю, даже вытащили из НКВДшных застенков для этого Маттенклотта. Но увлеклись его спаиванием и оставили затею с маршем на будущее.