Большой Сатурн

– Нужно ставить ясные цели, камрады, и извлекать уроки из ошибок и неудач. Каждый на своём месте должен сделать всё возможное. Всё, камрады, через неделю я хочу услышать от вас о первых положительных результатах. Все свободны.

2–3 января, 1943 год, г. Симферополь – г. Москва.

Утром 2 января в 6.15 пришёл приказ вылететь в Москву на награждение. Бригада к тому моменту уже почти вся стояла под Армянском, во втором эшелоне. Передал по-быстрому командование Хайретдинову и на трофейном «Шторьхе» полетел в Симферополь. Со мной полетел Эрвин Зиберт. Его тоже в Москву затребовали. Зиберт уже получил от командующего фронтом внеочередное звание капитана. И постоянно давил лыбу косясь на новые петлички. Чую, заберут у меня парня. Жаль, кадр охрененный. Далеко пойдёт. Может, самого Кузнецова[125] перепрыгнет.

В Симферополе сели на Ли-2. С нами летела ещё группа военных в разных званиях. Кто тоже на награждение в Москву, кто по другой служебной надобности. Через полтора часа сели в Ростове на дозаправку. К нам подсел Васильев. Его тоже в Москву на награждение вызвали. Ещё около четырёх часов лёта, и приземляемся на Центральном аэродроме в Москве.

Нас встретили. Проверили документы. И всех, кто прилетел на награждение, загрузили в автобус. Награждение завтра. В автобусе сопровождающий нас лейтенант ГБ раздал свежую «Правду». В ней опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР «О введении новых знаков различия и новой формы одежды для личного состава РККА и РККФ». По-простому – ввели погоны вместо петлиц. Поэтому едем не в гостиницу, а в ателье при центральном Военторге. На награждении надо быть уже в новой форме. Я-то эту тему ждал, а для мужиков это было неожиданностью, хотя слухи в войсках о чём-то подобном ходили давно. Кто-то из командиров вполголоса проворчал о возврате золотопогонников, Шбэшник напрягся.

– Товарищ лейтенант госбезопасности, – говорю, – не переживайте, сейчас я как политработник разъясню товарищу майору его заблуждение.

Все поворачиваются ко мне.

– Вот, со мной рядом сидит капитан. Он последнее время чаще носил немецкую форму. Это разве делает его не советским человеком? Или, например, маршал Шапошников и генерал-полковник Василевский – они носили погоны императорской армии, и что, они не советские люди? Важна не форма, а её содержание! А погоны и новая форма – это более красивый внешний вид. Вот увидите – женщины на погоны ещё более охотно вешаться будут.

Шбэшник крякнул, офицеры заулыбались. Началось обсуждение, как отмечать награды.

В ателье нас ждали. Быстро принесли комплекты парадной формы. Даже без подгонки – все в ней смотрелись шикарно. Портные быстро что-то там померили-записали и пообещали к утру доставить форму в гостиницу, подогнанную по фигуре и со всеми полагающимися новыми знаками различия.

Потом короткий переезд на Охотный Ряд и заселение в «Москву». Мы с Васильевым и Зибертом попросили поселить нас вместе и получили в своё пользование шикарный двухкомнатный номер. По очереди полезли в ванну. Пока мылись, официант принёс поздний ужин из ресторана. Пропустили по пятьдесят капель коньячка, перекусили тем, что повар послал, и завалились спать на чистом накрахмаленном белье гостиничных кроватей. Кайф! Это не на откидной лавочке в БТРе или на снарядных ящиках.

Спал как убитый. Проснулся часов в десять, а мужики уже примеряют новую форму – прихорашиваются. Помылся, побрился, оправился. Примерил форму, начистил хромовые сапоги. Глянул в зеркало – ну, девки, держитесь! Пошли в ресторан завтракать. Эрвин сразу решил испробовать убойность новой формы и начал подкатывать к официанткам, причём сразу к двум.

– Эрвин, ничего, что они наверняка в твоём бывшем ведомстве зарплату получают? – подкалываю Зиберта.

– А когда это кому мешало? – невозмутимо отвечает наш «Остап Бендер».

Васильев хихикает и обещает пойти погулять, когда Эрвин захочет показать в номере звёзды официанткам.

Обращаю внимание капитана, чтобы девушки не порвали чулки на танках.

– На каких танках? – удивляется Зиберт и начинает озираться в поисках танков в центре Москвы.

Хлопаю его по плечу и указываю на эмблему танковых войск у него на погонах. Зиберт краснеет, а Васильев ржёт как конь, привлекая внимание всего ресторана.

После завтрака поднялись в номер, надели шинели и пошли гулять по Москве. Награждение будет только в шесть вечера. Времени – вагон. Военных в новой форме на улицах ещё мало. Москвичи с интересом оборачиваются на нашу троицу. Пару раз нас останавливали патрули. Москва всё-таки прифронтовой город, немцы всё ещё иногда пытаются прилететь побомбить. Прошлись по Арбату, по бульварам и к четырём вернулись в гостиницу Быстренько перекусили в ресторане и пошли готовиться к награждению.