Большой Сатурн

Командир, куда ехать, тоже не знал. Высунувшись из люка, Андрюха огляделся. Ночной город. Пахнет дымом. Изредка слышатся выстрелы и сирены. Но вокруг танка – никого. Куда их занесло? Хрен поймёшь. Связь с командиром батальона Андрюха установил не сразу. В эфире гвалт. Городская застройка глушит радиоволны. Но всё же докричался-доложился командиру. Нашёлся потеряшка. Получил команду – оставаться на месте, танк не покидать. Старшие постараются сами его найти. Так и простоял танк до утра у входа в здание ЦК КП Азербайджанской ССР. Из здания так до утра никто и не вышел и к зданию никто не подошёл. Милицейское оцепление у ЦК появилось только утром, тогда же и за Андрюхиным танком проводника прислали. Пришлось сразу к командиру полка ехать. Тот на взводе. А у Андрюхи ещё перегар не вышел. Трибунал Андрюхе светит за невыполнение боевого приказа, за оставление своих подчинённых, за пьянку в боевой обстановке, да много ещё за что ему много чего светит. Попрощался Андрюха уже со звёздочками на погонах, примеривает уже на себя шкуру козла, который отпущения. По тем временам привычное дело. С самого верха, от самого Горбатого повелось делать военных козлами, во всём виноватыми. Да только не срослось в этот раз. Бежит к командиру полка особист с каким-то местным комитетчиком. Местный чекист разыскивает экипаж героического танка, спасшего ночью чуть не весь ЦК и Совмин республики от расправы. Трясёт руку Андрюхе. Большие люди через чекиста выражают искреннюю благодарность и восхищение. Одним танком многотысячную толпу сдержал и разогнал. Герой, однако. Героя Андрюхе, конечно, не дали, но вот «Красная звезда» у него на груди через пару недель появилась. Про трибунал после этого никто и не вспоминал. Хотя дерьма на армию за те январские дни и ночи в Баку было вылито немерено. Вот так, от трибунала до ордена – один шаг.

– О чём задумались, товарищ генерал?

От блин! Берия незаметно подошёл, стоило только про трибунал подумать.

– Да вот, про превратности судьбы размышлял, товарищ Генеральный комиссар.

– Если б не ранение, не было бы у меня времени мысли, идеи свои в порядок привести, и не сложилась бы операция, не было бы тогда рейда и обстановка на фронте была бы совсем другая.

– Да, в жизни многое ещё зависит от случая. Но задача настоящего коммуниста в том и состоит, чтобы случай не пропустить и превратить его в закономерность.

Ещё часок поговорили под хорошие вина, потравили анекдоты и начали расходиться. Мне назавтра к восьми вечера к Сталину.

1 января, 1943 год, г. Мидделбург, ЮАС.

Робей Лейбрандт сидел на нарах в полумраке одиночной камеры. Духота, влажность и москиты. Жёсткие доски нар. Даже завалящего тюфяка нет. В углу вонючее ведро. Жестяная кружка с водой на полу – там слегка прохладнее и вода не так сильно нагревается. Четыре шага вдоль, два шага поперёк.

После раздолья вельда и просторов саванны сидеть в каменном мешке мало удовольствия. Но Роби не унывал. Служба в «Бранденбурге» закалила дух, а силы у Роби и так было достаточно. Когда его задерживали несколько дней назад, он имел возможность отбиться, но не стал сопротивляться. Роби задержал его старый знакомый и партнёр по тренировкам, сержант Клод Штерлей. Надевая на Лейбрандта наручники, тот сказал: «Прости, брат».

Роби не держал на Клода зла. Парень на службе. Но свой. Бур. Или, как говорит фюрер – ариец. Но Роби не был идиотом, добровольно садящимся в тюрьму. В конце осени сюда попали несколько его людей. И их надо было вытащить. План был вчерне готов. Пришло время его осуществить.

С противным скрипом открылась дверь. В камеру шагнул надзиратель. Протянул увесистый свёрток.

– Это от меня, брат.

В свёртке был хлеб, жареное мясо, овощи, фрукты, жестяная фляжка с разбавленным вином и свежие газеты. Роби первым делом стал изучать газеты. Много интересного в мире произошло. Турция объявила войну Англии. Отлично. У британцев появился ещё один враг. Французы в Алжире выгнали из страны английский десант. Молодцы лягушатники. Скоро и мы здесь вырежем всех лимонников.

Интерлюдия

Роби родился в 1913 году в семье ветерана второй англо-бурской войны. Трансвааль, Потчефструм – первая столица свободных бурских республик – родина Роби. Отец был сержантом в английской армии. Закидоны истории. Сначала воевал с англичанами, потом у них служил. Когда началась Великая война, отец отказался идти на фронт. Немцы не должны убивать немцев. Из армии пришлось уйти. Но в полицию отца взяли. Роби рос активным мальчиком. Жизнь на природе. Лошади, оружие, спорт. В колледже увлёкся боксом. И быстро стал заметным боксёром на юге Африки. Выступал за сборную ЮАС и участвовал в Британских Имперских играх. На Олимпийских играх в Берлине занял четвёртое место.