Большой театр. Культура и политика. Новая история

И действительно, контракт с Васильевым был по указанию Ельцина продлен. Но в Большом театре контракты не раз и не два оказывались всего лишь клочками бумаги. Их соблюдение зависело от политической коньюнктуры. И вскоре Ельцин выступил по телевидению с обращением к народу, неожиданно объявив, что покидает президентский пост и передает свои полномочия премьер-министру Владимиру Путину…

* * *

Уход Ельцина в отставку был встречен гражданами России без особых сожалений. Страна находилась в бедственном положении. В 1998 году она прошла через унизительный дефолт. Массы обнищали и разочаровались в демократии и рыночной экономике. Крах либеральных идеалов породил словечки “дерьмократ” и “прихватизация”.

Ельцин, в отличие от Горбачева, действительно хотел похоронить коммунистический режим. Но результаты его действий частенько оказывались деструктивными. Солженицын, вернувшийся в Россию в 1994 году, дал ельцинской культурной политике суровую оценку: „70 лет наша культура была в жесткой узде, но при обильной материальной подпитке угодно-заданного направления. А вот второе десятилетие в катастрофических социальных обстоятельствах сегодняшней России – культура и наука вовсе забыты, отметены на обочину жизни, и достаются им только непитательные объедки, кому – и просто нуль”[534].

Эта солженицынская иеремиада имела прямое отношение и к Большому. Государство постоянно недоплачивало театру обещанные согласно бюджету деньги. Заявленное Васильевым создание Попечительского совета делу не помогло, на давно задуманную и крайне необходимую реконструкцию Исторической сцены средств не было. Удрученный Коконин комментировал, что приглашенные олигархи “поели, попили, посмотрели и разошлись – ни рубля, ни доллара на строительство не поступило”[535].

Избранный на выборах в 2000 году президентом 47-летний Путин довольно скоро занялся делами Большого. О новом российском лидере мало что было известно: бывший офицер КГБ, соратник петербургского мэра, либерала Анатолия Собчака, неожиданно возвысившийся до поста премьер-министра. Ельцин объяснял, почему он указал на Путина как на своего преемника: “Вижу, человек не просто умный и грамотный, но очень выдержанный и порядочный”. На прощание Ельцин сказал Путину: “Я вам дарю тяжелую судьбу”[536].

* * *

Очевидно, что адекватная государственная поддержка культуры и тем более классической музыки не была приоритетной для Ельцина. А что нам известно о музыкальных вкусах Путина? Вообще о его отношении к классике?

Кое-что об этом рассказал друг молодости Путина, питерский виолончелист Сергей Ролдугин: “Мы с Вовкой после работы в филармонию ходили. Он меня спрашивал, как правильно слушать симфоническую музыку. Я ему пытался объяснить. И вообще, если вы его спросите сейчас про Пятую симфонию Шостаковича, то он вам очень подробно расскажет, о чем там. Потому что ему страшно нравилось, когда он слушал, а я объяснял”[537].

Известно также, что Путин играет на рояле – конечно, совсем по-любительски, но ноты вроде разбирает. И дочек своих заставил учиться музыке. А Владимир Спиваков рассказал мне, как Путин позвонил ему с предложением создать новый национальный симфонический оркестр. Подобной инициативы вряд ли можно было бы ожидать от Горбачева и тем более Ельцина…

Став президентом, Путин, со свойственной ему склонностью к микроменеджменту, вплотную занялся также и проблемами Большого. Он вернул театр в ведение министра культуры – известного театроведа, жовиального Михаила Швыдкого. Министр объяснил это решение так: “Передо мной была поставлена задача упорядочить работу театра… В Большом был конфликт внутри руководства; во время кризиса это невозможно. Руководство должно быть единое и понятное”[538].

Швыдкой намекал на известное всем инсайдерам соперничество Васильева и Коконина: оба эти содиректора считали, что другой только мешает делу. Министр же был недоволен тем, что Васильев, по его мнению, чрезмерно увлекся собственными постановками, а Коконин явно не справлялся со своей основной задачей – реконструкцией Исторической сцены театра, находившейся в аварийном состоянии.

Путин наделил Швыдкого чрезвычайными полномочиями: он приобрел право не только выбора кандидатуры нового гендиректора Большого, но и мог “ликвидировать и реорганизовать” театр, а также объявить его банкротом. Ясно было, что власти рассматривают ситуацию в театре как критическую.