Большой театр. Секреты колыбели русского балета от Екатерины II до наших дней

В 1869 году Пуни приблизился к концу саморазрушительной жизни, не успев закончить партитуру для «Дон Кихота»[307]. За дело взялся композитор Большого театра Людвиг Минкус, чем спас балет и заработал себе имя. Он был родом из крошечного городка в Моравии и получил музыкальную подготовку в Вене, где его отец, виноторговец еврейского происхождения, открыл ресторан. В юности Людвиг (также известный как Алоизий, Алоис, Лоис, Луис, Леон и Луиджи) работал скрипачом в театрах нескольких европейских городов и оказался в Москве благодаря итальянской оперной компании в Санкт-Петербурге. Минкус подписал первый контракт с Большим в 1862 году, заняв должность композитора и дирижера, а также музыкального инспектора Московских театров. Он компенсировал свои редеющие волосы старомодной бородкой, прятал сияющие глаза под очками в золотой оправе и наслаждался сигарами, свежим маслом и молоком, которые продавались на московских улицах. Будучи приветливым, музыкант, однако, мог проявить ужасный характер. При чрезмерных нагрузках мужчина скатывался в пучину пассивного уныния, отчего сотрудники часто обвиняли его в лени.

И Пуни, и Минкус подходили к своим задачам как пекари, обрезая партитуры, по словам одного балетного гурмана, «как выпечку на блюде для пирога, в попытке придать ей определенную форму»[308]. Эта форма включала повествовательные сцены, соло, дуэты и групповые танцы для кордебалета, с музыкальными фразами такой длины, на какую у танцовщиков середины XIX века хватало выдержки. Музыка идеально гармонировала с сюжетом, движениями артистов и даже реквизитом Большого. Один из бутафоров придумал слезы от смеха, скатывающиеся по лику луны под аккомпанемент скрипки во время одной из безумных фантазий Кихота. Аритмичная музыка придавала увертюре загадочный шарм. Но все менялось, как только поднимался занавес и появлялись исполнители. После этого ритм, как и в партитурах Пуни, приобретал важнейшее значение.

Ввиду непредсказуемости выплат и «скорости», с которой Минкусу необходимо было «написать музыку для нового балета „Дон Кихот“», он закончил ее с большим опозданием[309]. Судя по всему, Петипа провел репетицию со скрипками за полтора месяца до запланированной премьеры, но на оркестровую часть не хватило времени. «Бесконечные опоздания» Минкуса обострили финансовые проблемы в Большом. Отчаянно нуждаясь в доходах, театр в перерыве представил короткий милый балет «Парижский рынок» (1868), оправдавший вложенные в него 925 рублей 4 копейки[310]. Согласно письму Сен-Леона 3 ноября 1869 года, Минкус находился «на финишной прямой создания музыки к „Дон Кихоту“», но пропустил срок сдачи и в итоге, благодаря «чудовищному темпераменту», «разругался со всеми»[311]. После того как его гнев поутих, а часть партитуры подготовил помощник, Минкус заявил, что очень гордится результатом. Петипа согласно кивнул.

Режиссируя «Дон Кихота» по роману Сервантеса, балетмейстер вернулся во времена своей молодости, когда он служил танцовщиком Королевского театра в Мадриде. В постановку для Большого театра Петипа внедрил яркие и ритмичные испанские танцы, способные заинтересовать московских зрителей. Судя по всему, хореограф задумал «Дон Кихота» в стиле комедии дель арте[312]. Оригинальная версия, давно сошедшая со сцены, представляла собой смесь буффонады и красочных экзотических танцев, обыгрывавших всего три предложения из оригинального романа. Они резюмировали содержание второй части, с 19-й по 21-ю главы, действие в них разворачивается в Барселоне и окрестностях. Главные герои — Китри, дочь трактирщика Лоренцо; ее возлюбленный Базилио (или Базиль), цирюльник; и Камачо (в либретто — Гамаш), старый, но богатый человек, за которого отец Китри собирается выдать ее замуж. Дон Кихот тешит себя мыслью, что сможет помочь влюбленным быть вместе, но в конце концов помощь оказывается нужна ему самому — после схватки с ветряной мельницей, принятой им за великана. Пока герой выздоравливает, ему снится сон о том, как он побеждает гигантского паука и попадает в волшебный сад, где видит женщину мечты, Дульсинею.

Остальная часть романа, кроме одного эпизода из первой главы и большей части второй, опущена, а вместе с ней — и основная идея. «Дон Кихот» являлся ответом на рыцарские романы (Los libros de caballerias), искажавшие представление об Испании. Как отмечает сам Сервантес, приключения, наполнившие его шедевр, выражают «крайне негативное отношение» к историям об Испании и «рыцарскому духу, лежащему в их основе»[313]. Дон Кихот — это пародия на рассказы о поступках, совершенных рыцарями. Главный герой — бедный закомплексованный мужчина средних лет с мечом и щитом из картона, совершенно не похожий на воина и бесконечно попадающий в переделки. Лишь рядом с верным оруженосцем он чувствует себя смелым и уверенным. Его имя, Дон Кихот, совершенный вымысел. Короткая история Китри, Базилио и Камачо — лишь одна среди ряда других, совершенно не похожих на правду.