Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая

Пока мы находились втроём, Пятков бóльшую часть времени лежал на кровати под одеялом, отвернувшись к стенке. Говорил, что спит. И лишь перед ужином, проверяя, так это или нет, Тарас несколько раз будил его. Тот тёр кулаками глаза, потягивался, говорил «спасибо» за то, что не дали ему проспать ужин.

Я относился к Пяткову открыто и доброжелательно. Тарас же, напротив, испытывал к нему глубокое недоверие.

Поскольку мы ходили на прогулки все вместе и остаться вдвоём в камере было бы подозрительно, днём, когда Пятков спал, Тарас тихо сказал мне, что я не должен ему, Пяткову, доверять. Что тот ничего о себе не рассказывает и что у Гогося в сумке был такой же кулёк «Продмэкс», в котором в пакете были точно такие же слипшиеся леденцы. И что, когда закончилась моя передача, Гогось несколько раз доставал этот пакет со дна сумки и отламывал несколько леденцов в пластиковую баночку.

— Видимо, у них один адвокат, и передачи он им покупает в одном магазине, — сказал Тарас.

На следующий день Пятков ходил к следователю, и Тараса в этот же день перевели из камеры.

Пятков перебрался на кровать Тараса и, пока я занимался английским языком, он сказал, что уже выспался и теперь целыми днями смотрел телевизор.

Самым любимым занятием Пяткова было спорить и играть в морской бой, на что он меня непрестанно подбивал. Ценой спора, в котором он любыми способами старался доказывать свою правоту, была съеденная луковица. И пару раз мне приходилось начинать есть луковицу, после чего Пятков с довольным видом говорил:

— Всё, не надо!

Один раз Пятков спросил у меня, какова, по моему мнению, длина футбольного поля. И хотя я никогда не увлекался футболом, высказал свое предположение: «ну, сто метров, но не больше ста десяти».

— Я думаю, пятьсот, — сказал Пятков.

— Пятьсот — это нереально много, — сказал я.

— Не менее четырёхсот, — сказал Пятков.

— Давай так, — продолжил Сергей, — если меньше ста пятидесяти — ты выиграл, если больше ста пятидесяти — выиграл я. Спорим?

Я сказал, что на луковицу спорить не буду.

— Тогда выбирай, на что, — сказал Пятков.

Я сказал:

— На автомобиль «Жигули» девятой модели.

— Новый или старый? — переспросил Пятков.

Я сказал, что новый.

— Я знаю, что ты отдашь, — сказал Пятков.

И мы друг другу пожали руки. Следующую неделю Пятков посвятил всё время тому, чтобы выяснить, какой длины футбольное поле. Он начал со следующего утра, на проверке.

Но дежурный офицер не смог ему ничего ответить, а врач промолчал. Потом он щёлкал телеканалами на экране телевизора в программах «Спорт», находя отрывки футбольных матчей, и показывал, какие малюсенькие игроки, когда футбольное поле снимают сверху. Однако я сказал, что это не аргумент.

Потом он ходил к следователю, и тот ему сказал, что бывают поля 90 метров в длину, а бывают 105.

— Но это слишком мало — как детская песочница! — сказал Пятков. — К тому же поверить мусору — себя обмануть, — подытожил он.

На следующий день показывали соревнования легкоатлетов — то ли запись, а то ли прямую трансляцию на закрытом стадионе. Диктор сказал, что забег на несколько километров по кругу длиной в 400 метров. В середине круга находилось футбольное поле.

Я сказал Пяткову, что если бы длина футбольного поля была 150 метров, а ширина — половину длины, то есть 75 метров, и если бы атлеты бегали не по кругу, а по периметру такого поля, то тогда это было бы 150 + 150 + 75 + 75 = 450 метров. А диктор сказал, что длина круга (вокруг поля) 400 метров. Значит, длина поля меньше 150 метров.

Пятков подумал и согласился.

— Как будешь отдавать? — спросил я Сергея.

— Я не знаю, но я отдам, — сказал Пятков, — ты же луковицу ел.

Пятков говорил, что у него есть дочка, ей три года. И я сказал, что автомобиль — это мой подарок ей на совершеннолетие. Пятков сказал, что так и будет, и пожал мне руку.

После этого мы больше не спорили. Но зато стали в два раза чаще играть в морской бой.

Морской бой — детская игра, в которой на листочке или в тетрадке в клеточку рисуется поле 10 на 10 клеточек. На поле — пять корабликов размером в одну клеточку. С одной стороны квадрата — цифры от 1 до 10. С другой — первые десять букв алфавита, за исключением буквы Ё, чтобы не путаться. Образуется некая координатная сетка. И «стреляется». Например: А5 — если попал в кораблик, то стреляешь ещё раз, а если нет, то противник стреляет тебе «в тетрадь».