Большой вальс

Отлично, она сыграет это и будет ослепительно улыбаться всем, кто посмотрит на нее, а кто обратится «на ты», скажет — «ой, как давно хотелось повидаться с тобой и кое-что рассказать. Заходи завтра после ужина!» Пусть приходят поболтать с огорошенной исчезновением А. Б. камеристкой…

Окруженная вниманием, подогретым американской победой, слухами об уходе из шоу-бизнеса и темными газетными сплетнями, Виктория сияла в центре бала. Предстоящее знакомство с Уилси вдохновляло воинственный пыл — она и вправду была невероятно хороша, примагничивая плотный круг знаменитостей. Каждый старался обратить на себя внимание А. Б. изысканными комплиментами, шуткой. Официанты подносили ей букеты с визитными карточками, а оркестр исполнял уже четвертую мелодию, заказанную для Антонии Браун. В победно кураже Виктория выпила пару коктейлей и даже умудрилась без отвращения проглотить что-то сливочно-фруктовое, украшенное орхидеей.

Кокетничая и болтая, она не упускала из поля зрения Артура, маячившего на периферии, среди знаменитостей «третьего ранга», и заказала у чернокожего руководителя оркестра, одетого в розовый полосатый пиджак, Венский вальс ровно к полуночи.

— Будем рады сыграть для вас, мисс А. Б., — широко улыбнулся он толстыми губами, так что лоснящийся подбородок зажал нежную розовую «бабочку».

Артур подмигнул — «пора!» Он уже заранее выведал местоположение Уилси и его распорядок дня. Бенджамен отсиживался в каюте на второй палубе, так что Виктории придется проскользнуть в свой «люкс», забрать документы и незаметно нанести визит Уилси. Она ещё не забыла о нападении на Антонию и московских головорезах. Опасность мерещилась везде — особенно на пустой палубе, орошаемой дождевыми потоками в перемешку с брызгами разыгравшихся не на шутку волн. Шаги и беспокойные тени мерещились за поворотами коридоров, под лестницей, — скрипнула и чуть-чуть приоткрылась дверь незнакомой каюты. Боже! Ведь теперь она втягивает в опасную игру Уилси, подставляя его под удар невидимого врага.

У себя в каюте Виктория извлекла из чемодана спортивную сумку, накинула поверх платья темный плащ и, поколебавшись, сняла жмущие «лодочки». В коробке с обувью она нашла неведомо с какой целью попавшие сюда «горные» ботинки (возможно, пассажирам «Морро Касл» предстояла вылазка на скалистый берег, дающая возможность модельерам продемонстрировать широкий диапазон — от ночной пижамы — до спортивного пуховика).

Одевшись, Виктория выскользнула на палубу, и в соответствии с заранее изученным маршрутом, старательно обходящим модные места, добралась до каюты Уилси. За дверью тишина. Она неуверенно поскреблась. Дверь неожиданно открылась, в ней стоял босой мужчина средних лет, заправляя в далеко непарадные брюки мятую джинсовую рубаху. Видимо, она лепетала что-то невнятное, рассматривая его во все глаза — того самого Бенджамена, Венечку, которого видела только однажды на маленьком фото, присланном августе (если не считать газетные портреты, сопровождающие интервью). Короткая борода с проседью, крупный «умный» нос и Августина манера хмуриться. Именно так поднимались её брови, когда происходило что-нибудь неугодное, неловкое, некрасивое.

Виктория заволновалась, как ученица перед строгим экзаменатором, и сразу стала пододвигать поближе к его босым ступням свою сумку. Понял ли он что-нибудь из её объяснений, если здесь вообще что-то можно было разобрать непосвященному человеку? Но Уилси — не чужой! Именно поэтому она выбрала его и заговорила по-русски. Поэтому умоляла о помощи, пав на колени. А когда услышала бой часов, заставила его принять свой дар — Венский вальс, залетавший издали.

Ошарашенный Уилси не успел вернуть брошенную гостьей сумку. Виктория исчезла, до боли в сердце сожалея о том, что не имела лишней минуты, а ещё лучше — целого вечера на рассказы и убеждения. Да просто на то, чтобы лучше узнать этого человека, которому доверила столь многое…

Артур, поджидавший её на палубе, вынырнул из тени:

— Ну как?

— Взял!

— Тогда быстрее на палубу, там затеваются какие-то тосты и выступления в твою честь. И уже два человека под присягой секретности сообщили мне, что ты ждешь ребенка.

Виктории было весело, бесшабашно весело. В эту ночь «царица бала» прощалась с тайнами, завершая последнюю мистификацию. Никогда больше не совершит она путешествие в каюте-люкс трансатлантического суперлайнера с эксклюзивным гардеробом самого Маэстро. Никогда не сыграет в её честь знаменитый оркестр, не вспыхнут прожектора, не опьянит сумасшедшей влюбленностью хоровод славы.

В прощальном свете этого «никогда» праздничная суета, казавшаяся полчаса назад фальшивой и опасной игрой, засверкала призывным манящим блеском, подстегивая азарт и вдохновение. В последний раз, в последний раз…