Большой вальс

…Алиса покинула монастырь на следующий день, взяв у Антонии слово не предпринимать никаких шагов до приезда Шнайдера. По дороге домой она обдумывала, как помягче изложить ситуацию Остину, вернувшемуся после обследования с опасным диагнозом: аневризма сердечной мышцы. А значит никаких волнений, физических перегрузок и постоянная угроза внезапного конца. Кажется, именно сейчас ей предстоит незаметно подменить роли, взяв на себя миссию утешительницы. Сказать беззаботным голосом: «Отдохни немного, милый. А когда проснешься, все будет в полном порядке».

Алиса застала мужа на теннисном корте. Он неспешно и точно отбивал мячи у стенки. Голубая майка, потемневшая от пота, прилипла к влажной спине.

— Я ждал тебя через полчаса, бабушка Алиса. Пять минут на водные процедуры, а ты пока, будь добра, просмотри факсы в кабинете. Я что-то сегодня основательно взмок.

Остин на ходу поцеловал жену в щеку и скрылся в дверях, из-за которых тотчас же раздался шелест водных струй. Алиса постояла, осмысливая поспешное бегство мужа, и направилась в кабинет.

С порога комнаты Алиса поняла, что Остин готовил сюрприз: повсюду огромные букеты белых и лилово-черных бархатистых гладиолусов. Письменный стол завален нарядными коробками в подарочных бантах. На террасе праздничная сервировка — в ведерке со льдом золотится головка шампанского, серебряное блюдо с клубникой и ваза с экзотическими фруктами.

— Завтра к Антонии едет Шнайдер. Я здесь кое-что приготовил для малыша. И знаешь, кто руководил мной? Елизавета Григорьевна! Прабабка в прекрасной форме прибыла домой в сопровождении своего друга, господина Нолли. Сейчас они прогуливаются в Ницце.

Остин в белой рубашке с распахнутым воротом и светлых брюках выглядел очень молодо. В мокрых, старательно зачесанных волнистых волосах поблескивала стальная седина.

— А вот это наш с тобой подарок молодой матери. Скажи, я не слишком промахнулся?

Алиса открыла продолговатый футляр — в лунке серого бархата матово поблескивал овальный медальон. На верхней выпуклой крышечке, сделанной из розового, оправленного в серебро, перламутра красовалась круглая затейливая монограмма — вязь светлого металла, усыпанная мелкими бриллиантами. Алиса нажала еле заметную застежку — медальон распахнулся, обнаружив две пустые рамки для фотографий или миниатюр. «Спаси и сохрани» — темной вязью выделялись выдавленные в задней стенке слова.

— Чудесно! Этой вещице не менее ста лет, похоже, это… ах, да — вот и фирменный знак — Фаберже! — Алиса любовалась медальоном. — И рамки для портретов ждут претендентов!

— А главное, совпадают инициалы. Присмотрись, латинские А. Г. А если по-русски, то — Антония Гульба! — шепнул Остап в щеку Алисы.

Они долго стояли, обнявшись. Никто не решался нарушить молчания.

— Мне надо кое-что обсудить с тобой, Остин. Только не волнуйся, — это касается контрактов Антонии. Наша дочь спешит вернуться в свой мир.

— Уверен, можно придумать кое-что получше. Смотри, это маршрут двухмесячного путешествия по Южной Америке с археологической экспедицией. Профессор Ранке, руководящий этой затеей, мой хороший знакомый.

Заметив растерянный взгляд Алисы, думавшей: «Боже, как же он плохо знает нашу дочь!», добавил:

— Не тревожься, девочка. Поди отдохни, а завтра все будет хорошо. Я… я уже все знаю. Мы обсудили ситуацию с Йохимом… Надо немного задержать встречу Тони с кинокамерами.

…Шнайдер, мчащийся по горной дороге к Антонии, чувствовал себя чуть ли не молодым отцом. На заднем сидении, шелестя на сквозняке пышными лентами, возвышалась гора подарков, среди которых был и его шуточный приз спасательный круг со знаменитой прогулочной яхты «Леди Антония» из королевского флота Великобритании, славившейся в конце прошлого века своими непотопляемыми качествами. С некоторых пор Артуру перестала нравится брауновская «Victoria». Впрочем, изнуряющая игра уже позади; вскоре все встанет на свои места — «дублерше» придется навсегда скрыться где-нибудь в провинциальной тени, довольствуясь столь привлекательной для неё ролью учительницы. На семейном совете серьезно рассматривается вопрос о поступлении Виктории в американский колледж. Пока же, представленная Елизавете Григорьевне как внучка Остина, приехавшая из России, она успешно скрывает сходство с Антонией массивными круглыми очками, замедленным русским и ужасающим английским. Заторможенная, насупленная нескладеха, только решив приободрить которую пожилая дама радостно сообщила:

— А вы не обратили внимание, что Вика даже несколько похожа на Тони?