Болтик

И он протянул руку. Максим дал свою. Не с болтиком, а другую. Они шагали дружно и неторопливо. Максим украдкой поглядывал на Физика и думал, что впервые в жизни идет, держа за руку учителя. И не с классом, а вдвоем. Интересно, как Физика зовут? Неловко спрашивать. Он дома узнает, у Андрея. А через три года Максим сам будет изучать физику и, наверно, каждый день будет встречаться с этим учителем. Жалко, что Римма Васильевна, а не Физик вожатый в школе.

- А насчет приема в пионеры не беспокойся, - вдруг сказал Физик. Все будет в порядке.

- Я и не беспокоюсь, - ответил Максим. И почувствовал, что, кажется, опять соврал.- Нет, я беспокоюсь, но не боюсь,- поправился он. И сердито прищурился.

- Вот и хорошо, - улыбнулся учитель.

- Конечно, хорошо, - независимо сказал Максим и гордо посмотрел сбоку на Физика.

Но беспокойство, которое опять всколыхнулось в нем, оказалось сильнее гордости. И он спросил тихонько:

- А... правда? Все будет в порядке?

- Да, - сказал Физик.

И это твердое "да" прогнало от Максима проснувшуюся тревогу. Насовсем. Если бы он шел один, то, наверно, двинулся бы вприпрыжку от накатившейся радости. Но его ладошка была в руке у Физика. Поэтому Максим лишь заулыбался. И нечаянно сбил шаг.

- Что? Нога болит? - спросил Физик и поглядел на Максимкин бинт.

- Ничуточки не болит!

- Крепкий ты человек, - с уважением сказал Физик.- Прямо как твой болтик.

- Почему крепкий? Нога ведь правда не болит.

- Верю, верю... Ладно, мне пора сворачивать. До свидания, Болтик.

- До свидания...- сказал Максим. И когда они разошлись, когда учитель был уже в пяти шагах. Максим вдруг решился:

- А как вас зовут?

Наверно, это было не очень вежливо - спрашивать вот так, в спину. Мама не похвалила бы. Но Физик обернулся, будто ждал вопроса.

- Роман Сергеевич меня зовут. А что?

- Так... А вы знаете Андрея Рыбкина из девятого "А"?

- Знаю,- серьезно сказал Роман Сергеевич.- Способный юноша.

- Это мой брат, - с удовольствием сказал Максим.

- Надо же! Очень приятно. Привет Андрею Рыбкину. У них, кстати, послезавтра контрольная.

- А нас вы будете учить в шестом классе?

- Надеюсь... Если ничего не случится.

- Что же может случиться? - с легким беспокойством спросил Максим.

- Мало ли что,- усмехнулся Роман Сергеевич.- Скажем, вдруг назначат заведующим гороно...

- Да ну уж... Может, не назначат,- успокоил Максим.

Роман Сергеевич засмеялся, помахал рукой и зашагал к повороту.

"Ты с неба упал?"

Вечернее солнце светило в спину, и впереди Максима на асфальте смешно шагала удивительно длинная и тонконогая тень. Она прихрамывала. Потому что Максим тоже прихрамывал: опять стало болеть колено. А кроме того, ныло плечо, по которому ударил Транзя. И во всем теле, как тяжелая вода, колыхалась усталость.

Но не думайте, что Максим шагал уныло. Он просто неторопливо шагал. Настроение все равно было радостное. И Максим улыбался: впереди его ждало только хорошее.

Пожалуй, лишь одно не очень хорошо: Максимкин потрепанный вид, наверно, огорчит маму...

Проходя мимо витрины булочной. Максим глянул на свое отражение в стекле. Да-а... Вид, конечно, не тот, что утром. Обшлага и локти у рубашки серые, верхняя пуговка на жилете висит на нитке, сам жилет помят, а штаны - те вообще в гармошку. Ноги побиты и поцарапаны, словно Максим дрался со стаей камышовых котов. А бинт! Даже не верится, что он был когда-то белый...

А впрочем, ладно! Он возвращается победителем, а победителей, говорят, не судят. Тем более, что пилотка с серебряными крылышками по-прежнему, как новенькая, ловко сидит на голове.

Максим глотнул и торопливо отошел от витрины. Потому что, кроме самого себя, он разглядел за стеклом батоны и поджаристые караваи. От голода мягко кружилась голова. Ох, скорей бы домой! Жаль, что бежать сил нет.

На углу стояла тележка с навесом и надписью "Пирожки". Морщинистая пожилая продавщица в белом халате и такой же, как у медсестры Любы, шапочке нагнулась и шуршала промасленными бумагами. Максим, глотая слюну, подошел и протянул пять рублей.

- Дайте, пожалуйста...

Она выпрямилась так быстро, что Максим не договорил.

- Нету сдачи! Ты бы еще сто рублей дал! Не видишь, что ли, деньги уже сдала!

Как он мог видеть? Он видел только пирожки - пузатые, золотистые. Они горкой лежали в алюминиевой корзине. Они были, наверно, с мясом и рисом. Но, в конце концов, не умрет же он! Лучше потерпеть, чем стоять перед ней и клянчить.

Максим пожал плечами и пошел прочь, стараясь не хромать. И услышал за спиной ворчание:

- От горшка два вершка, а с такими деньгами...

Откуда они берутся, такие вредные? И эта, и Марина, и та тетка за забором, когда Максим рубил щепкой репейники...

- Мальчик!- вдруг услышал он тот же голос.- Мальчик, подожди!

Что ей еще надо? Придраться хочет, откуда деньги? Не ее это дело. Максим остановился, посмотрел назад.

- Мальчик! - позвала продавщица несердито. - Подойди сюда.

Он опять пожал плечами и подошел.

- Возьми, скушай,-сказала продавщица и протянула пирожок в бумажной салфетке.

- Да что вы, не надо,- торопливо произнес Максим и, кажется, покраснел.

- Возьми, возьми, не сердись.