Болтик

Она была теперь совсем не злая. Улыбчивая и чуточку виноватая.

"Спасибо, не хочу", - хотел сказать Максим, но пирожок был такой изумительно аппетитный, что рука потянулась к нему сама. А язык сам сказал:

- Спасибо большое...

- Кушай на здоровье. Не обижайся на старую, это я на солнце настоялась, умаялась за день...

Максим еще раз сказал спасибо и пошел, оглядываясь.

Странно... Сердитая она или добрая? Хорошая или плохая?

А может быть, и Марина не совсем плохая? Может быть, у нее жизнь такая, измучилась со своим пьяницей Витей...

Но все равно. Если тебе плохо, зачем кидаться на невиноватых? Зачем думать, что все плохие?

Вот у Ивана Савельевича жизнь была тоже нелегкая, а он сразу понимает, кто плохой, а кто хороший.

"Улица Громова, пять, квартира пять". Максим обязательно пойдет в гости. И может быть, Иван Савельевич попросит знакомых летчиков, чтобы Максима прокатили...

Конечно, попросит!! И они, конечно, согласятся! У такого доброго человека и друзья наверняка добрые.

Хорошие люди всегда выручают и помогают. Медсестра Люба, учитель Роман Сергеевич... И Таня!

Максим завтра обязательно пойдет на берег. Хорошие люди иногда просто слово скажут, а от этого уже весело. Например, тот синеглазый старик, подаривший щепку. И вахтерша на телестудии...

Если бы мог Максим, он бы сделал в ответ им тоже что-нибудь доброе. Обязательно!

Только что он может? Песни петь умеет немножко. Если бы можно было сделать еще один концерт и придумать для этих людей самую хорошую песню! И чтобы они знали, что это для них...

Ветер тоже был добрый. Плотный и очень теплый. Он пришел со стороны солнца и мягко подталкивал Максима в спину, помогал идти.

Пирожок исчез. Максим даже крошки слизнул с ладони. И осталось лишь сладкое воспоминание о мясной начинке и поджаристой корочке. Голод тоже остался. Только раздразнился пуще. Что такому громадному голоду маленький пирожок? Папа в таких случаях говорит: "Слону дробинка".

Слону...

"Купи слона..."

Максим улыбнулся и повернул на улицу Гризодубовой. Он никогда по ней раньше не ходил, но знал, что она должна привести его почти к дому. Это была короткая дорога.

И он очень удивился, когда улица через два квартала вильнула и уперлась в серый расшатанный забор.

Что же делать? Даже обхода не видно. А возвращаться - это сколько лишнего пути?

Во многих местах доски были оторваны. Слон бы не пролез, а Максим легко скользнул в первую же щель: может, есть тропинка напрямик?

Тропинка была. Она змеилась в большой траве, пересекала просторную площадку - не то пустырь, не то заброшенный стадион. На одном краю площадки стояли покосившиеся футбольные ворота, на другом дощатое строение-сарай или гараж. Солнце еще не ушло за горизонт, но уже пряталось за высокими домами, и над пустырем висела голубая вечерняя тень. Это было еле ощутимое начало сумерек.

Ровно шелестел ветер в траве, да на близком аэродроме стрекотали моторы.

Максим пошел по тропинке. Она вела мимо сарая. Максим думал, что это совсем заброшенный сарай, но, когда подошел близко, услышал голоса.

Трое мальчишек выкатили из-за угла странную штуку на разнокалиберных колесах. Максим был в нескольких шагах, но его не увидели. Потому что сначала ребята, согнувшись, возились со своей колымагой, а потом выпрямились и задумчиво на нее уставились.

Максим стоял по пояс в старом бурьяне. Он не знал, что делать. Незнакомые мальчишки - это риск. Но тропинка проходила рядом с ними. Если обойти стороной, по траве, скажут: ходит тут и выслеживает. Если повернуться и незаметно уйти... Но куда пойдешь? Да и опять это будет трусость.

А собственно говоря, чего бояться? Мальчишки совсем не похожи на вредных людей. Спокойные такие, делом занятые. Самый маленький - лет семи, белобрысый, тощенький и глазастый. Неуловимо на кого-то похожий. Два других - наверно, из шестого или седьмого класса. Один коренастый, с темными веснушками на острых скулах, другой - высокий, почти со взрослого, но узкоплечий и с тонкой шеей, а волосы легкие от ветра шевелятся.

Лица у них были серьезные и задумчивые. Коренастый мальчик тискал пальцами подбородок, а глазастик встревоженно посматривал то на него, то на высокого.

Максим решил, что можно идти без опаски. Но неловко было пройти, будто мимо пустого места, молча. И... ну, в самом деле, интересно же, что они делают. Максим набрался смелости и спросил:

- Это у вас что?

Они разом на него посмотрели.

Коренастый мальчик оставил в покое подбородок и удивленно сказал:

- Вот это да! Ты с неба упал?

Высокий улыбнулся, и улыбка была у него дружелюбная. А голос неожиданно тонкий:

- И правда с неба. Видишь-летчик.

- Это не летчик, - строго сказал глазастик. - Это из дворца, из музыкального кружка. Нашему Веньке тоже такую форму дали, только немножко не такую.

- Он где, твой Венька? - сердито спросил коренастый. - Обещал проволоку принести...

- Нету проволоки,- спокойно объяснил глазастик.- Не нашел. А сам скоро придет, только телевизор досмотрит. Там чего-то важное.

- "Важное",- хмуро отозвался коренастый мальчишка.- Обещал, а теперь "нету". Мы этим "нету" будем рулевую тягу крепить?