Болтливои избы хозяика 2 (СИ)

— Хотел бы и я знать, — пробормотал Вячеслав, — Штефа…

— Заткнись! — шикнул на него Гор, — не при этом! — а потом повернулся к огневику, — ты больно смелый, значит все знал, да, мразь?

— Почему… почему остальные не прошли круг? — бормотал огневик, уже буквально бегая по Поляне. Степка глядела на него, совершенно запутавшись в ситуации. «Сюр, полнейший сюр…»

— Так, мысль! — Николай резко затормозил и повернулся лицом к стоящим особняком женихам, — только по одной причине Поляна могла запретить брак! Только по одной… Нет других причин, нет и не может быть! Я же просчитал все?! Я все просчитал! — его глаза уже горели безумием, а изо рта летела слюна, казалось, еще немного и он на кого-то бросится.

— По… по какой? — тихо спросила Степа неживым голосом, да она и чувствовала себя неживой. Дурное, мерзкое предчувствие охватило все тело. Ей казалось, каждая клеточка тела вопит об опасности, — что ты знаешь? Боже, ты все спланировал?! И это тоже?!

— Родство! Только родство! — зловеще шептал огневик, крутясь на одном месте, сжимая кулаки, — но я не мог этого упустить, не мог! Вы — НЕ РОДНЯ! — и трудно было понять, с кем он говорит. Скорее с самим собой, нежели с присутствующими.

— Бред! — фыркнул Антон, — какие мы родственники?

— Ну да, — поддакнул Славик.

— Родство… — вдруг побледнел Петр, — наше братание…

— Когда? — резко развернулся к нему Николай, — вы побратались?

— Мы побратались… — ответил за всех Никита и пошатнулся, — между собой…

— Та-а-а-к… — вдруг успокоился огневик, — так…так… обряд кто провел?

— Лапа…

— Этот ваш волк-альбинос? — кажется огневик удивился, — нет, я все-таки что-то упустил…

— Да о чем вы вообще?! — заорал Гор, — мы между собой побратались! Между собой, а не со Стешей!

— Кровь, — сказал только одно слово Никита.

— Да, там была только наша кровь, — как болванчик кивнул Славик, — он при нас все делал, вспомните!

— Все-все при вас? А кровь Степаниды не добавлял? — ехидно поинтересовался огневик.

— Да откуда бы он ее взял? — вскипел Антон, — бред!

— М-мамочки, серьга, — пискнула Степа, все вокруг закружилось-завертелось, тошнота подобралась к горлу и померк свет.

* * *

Пришла в себя от прохладной воды, затекшей в горло. Закашлялась и распахнула очи. Она лежала на траве у Ручья, головой на Апгрейде, а рядом, на корточках сидел Митя и поил ее водой, направляя струйку прямо из ладони.

Степа сделала несколько глотков, а затем вскочила на ноги. Медленно поднесла ладонь к уху, коснувшись той самой серьги, которую подарил Лапа. И припомнила тот день. Как Белый Волк ловко защелкнул серьгу на ее на ухе. Хруст хрящика, боль и его слова: «… вот и все, пару капель крови и зажило, а ты боялась!»

— Мамочки, — простонала, — мамочки…

— Говори уже, страдалица! — грубо оборвал Николай, — что было с белобрысым?

— Да пошел ты… — все еще не отойдя от шока.

— Степушка, — к ней подошел Петр и протянул ладонь, словно хотел погладить по щеке, но в последнюю секунду передумал и уронил руку вдоль тела, — расскажи, мы хотим понять, почему…

— М-мальчики, — Слагалица повернулась к мужчинам и сказала со слезами в голосе, — я не знала, правда! Он сказал, хочет подарить мне амулет. А сам надел на ухо серьгу. Я помню боль и кажется было немного крови, но Лапа быстро заживил рану. Это все. Он был у меня всего минуту и попрощался.

— Когда это было? — спросил Антон.

— Не помню, вроде за день до похода к хапунам.

— Все сходится! — хлопнул себя по ляжкам лесник, — с*ка он! Как раз перед обрядом, когда мы, как безмозглые бараны мыли свои задницы, он пошел к нашей женщине и взял ее кровь!

— А потом добавил в общий чан, вместе с нашей… — добавил Митя и схватил себя за волосы, — все сходится, да…

— Н-но, — попытался возразить Славик, — он же… как…

— Как что? — Антон устало опустился на землю, облокотившись спиной о ближайшую березку, — как обвел нас вокруг пальца? Да легко, выходит! Как сопляков!

— Это точно! — заржал Николай, но его улыбка быстро сошла с лица, — вот только на-хре-на?

— В глаза говорил, что его интерес — Степа! — пробормотал Никита, — но мы повелись на обещание не видится с ней! Придурки, ой придурки…

— Погодите, мальчики, — встряла Степка, — я все равно не понимаю, смысл?

— Рыженькая, — простонал Митя, — он одним махом устранил соперников, ты что правда не понимаешь?

— Бл*, Стеша, ты же… сестра нам теперь, получается?

«На правду да на смерть, что на солнце:

во все глаза не взглянешь»

— Сестра…

— Вот это попадало!

— Я в шоке!

— Пипец, мужики…

— Сестра, бл*…

— Все коту под хвост… как же жить теперь, как принять?

— И что дальше делать…

Вокруг звучали голоса бывших женихов, а Степка молчала. Ей ужасно захотелось оказаться где-то очень далеко отсюда. А еще лучше, чтобы этого всего никогда с ней не случалось. Лучше оставаться невзрачной, никому не интересной, но самой решать свою судьбу. «Как же тошно от всего этого. От подставы. От обмана. Во всем обман. Все врут. Или почти все. И кому верить? И жить как? Любить кого? Господи, я ведь замужем теперь…»