Болтовня

– Ир… и правда, помнишь, песенки эти про красоту. «Сердцем чист и не спесив…»

– Ага. Мама там пришла в себя, по сторонам смотрит: «Ой, сколько друзей у Вити!» Там даже отошла немного. По сторонам смотрела. А я вижу, что мама вроде нормально, и сразу спрашиваю у нее: «А разве у дяди Вити – Федотов фамилия, ты же говорила – Григорьев?» А она, нет, говорит, Федотов, ты что-то напутала. Может быть и я, не помню.

– Ирка… так это наш дядя Витя… ничего себе… как он так… шифровался…

– Да все тогда шифровались! Аня, я же вообще не помню, где они там с мамой познакомились, потом спрашивала у нее, она тоже не помнит, ну что-то там – на улице вроде. Откуда он взялся… Ну мама привела в дом и жили… Да я сама, Ань, потом так это все… Дела, конечно. А он вообще не знаю, откуда и как в нашем городе очутился. Он, я так поняла, не из наших краев. У него, кстати, вроде шестеро или пятеро детей. Он несколько раз женат был. Но я точно не знаю. Там женщина была еще пожилая на кладбище и мужчина взрослый, вроде сын его. Нас потом на поминки в кафе повезли, усадили в машину дорогую.

– А Лешка с тобой был?

– Нет, мы еще жили тогда, но у Лешки там дела срочные были на службе, он в командировку уезжал, я одна была. Детей тоже не стали на кладбище тянуть, мне за мамой надо было приглядывать.

– Да и он им-то…

– Ну да, он же с моими детьми так особо не общался. Я их маме надолго не оставляла. Да он и болел тогда сильно, куда мне еще маму внуками грузить? Так что я сама на кладбище была, ну и родственники наши еще приехали. Они, кстати, тогда такие удивленные были: они-то на свежую голову это все наблюдали. А мама… она так ничего и не поняла… Так, «ой, сколько друзей у Вити…» Она у меня, сама знаешь, такая…

– Так что, на поминки в кафе…

– Да что, такое кафе хорошее, а мы еще у нас собирались поминать, ну как обычно. Тогда еще в кафе и не поминали, дома только. А тут кафе?.. А нам тот мужик сразу сказал: не волнуйтесь, мол, я помогу, все сделаем. Ну мы не ожидали, конечно, такого, все равно суетились дома, готовились. И там, Ань, когда люди начали говорить, я все поняла.

– А что говорили?

– Да общие слова, про важного и нужного человека. Да дело не в словах, а как они это говорили. Да и видно: люди непростые собрались, такие элегантные, такие одежды черные, пиджаки, женщины в платьях длинных, ну видно, что непростой народ. Я там уже все поняла. Так знаешь, между слов… Но я там долго не слушала: маме плохо стало, и нас в соседнюю комнату отвели. Там носились, конечно, с мамой, на диван уложили, поэтому я особо не слышала, что говорили. Да понятно уже все было. Так нам еще денег столько дали… Ань… каждый подходит: «Примите наши соболезнования…» – и конверт маме в руки, потом следующий кто-то подходит. Ну мама кивает да кивает, потом уже конверты в руки не помещались. Мы дома как открыли…

– Да… вот так дядя Витя… и правда, и при жизни заботился и после…

– Да, Ань, грешно жаловаться: что было, то было.

– Да что было, и мне вон сколько перепало… Ир, а помнишь, как в карты играли с ним?.. Мама дорогая… Ира, ты представляешь, как он с нас угорал?..

Несмотря на грустную тему о похоронах дяди Вити, мы вспомнили с подругой наши игрища и сквозь слезы расхохотались.

– А помнишь, как он нам деньги давал на цветочки и на помаду?

– А помнишь, он же тогда еще бабушке твоей помог, когда у нее деньги украли? А нам?

– Да грешно жаловаться, он нас хорошо обеспечивал.

– Ир, он же такими деньгами ворочал, наверное…

– Да кто его знает, что там за дела все эти криминальные… Я же тебе говорю, вроде у него шестеро детей. Их, наверное, тоже обеспечивал. Да все эти криминальные финансовые потоки, куда там оно все шло, кому…

– Ир, а они, эти дети, были на похоронах?

– Я не знаю, Ань, я же тебе рассказываю, как там все было: людей много, вокруг толпа, может, и были. Я не знаю.

Мы помянули дядю Витю, долго молчали, вспоминая те давние события, а для меня эта новость вообще была крайне удивительной. Я периодически только открывала рот и бурчала:

– Ира… ну как это… Наш дядя Витя…

– Ну вот так.

– Слушай, а мы голову, помнишь, ломали, когда Игорь сказал про Федота?

– Ага, – улыбнулась Ира.

– А он в соседней комнате был… Ну как это все, Ир… Я в шоке…

– А я в каком шоке была!.. Ты чего?.. Я пару месяцев с круглыми глазами проходила.

– Лешке сказала?

– За нашу историю?

– Ну и за нее тоже.

– Сказала, в общих чертах. Так, в общем. Что непростой человек был.

– Да уж. Ирка, а помнишь еще песенки эти его? Про бедных овечек… ну пипец… Ира, спасибо твоему дяде Вите, что он так помог нам, спасибо ему. Неизвестно, чем мы дело кончилось, если бы не он…

– Ага, может, слышит нас. Спасибо ему.

– Как он тогда узнал, интересно?..

– Ань, да что там ему узнавать? Мы сумму назвали. Он все понял, что мы куда-то вляпались. Да таким людям – раз-два и узнал. Это не мы с тобой. Да и слышал все прекрасно, мы же не прятались.

– Это же он как-то созвонился… или поехал…

– Да у него мобильник был. Сто процентов.

– Мобильник?..