Болтун

Усевшись на прежнее место Я принялся объяснять как правильно сплести венок. Йель оказалась на редкость талантливой ученицей и очень быстро уже сама старательно сплетая свой первый венок. Дело двигалось у нее хоть и не быстро, но вполне уверенно. Я же решил, пока орка занята. Сделать ей еще один небольшой подарок и достав из сумки лист бумаги принялся делать из него, стараясь не привлекать внимание занятой своим делом орки, журавлика. Благо сложить его я мог с закрытыми глазами.

— Скажи, Йель, ты ведь вроде говорила что на кузнице помогаешь — спросил я, пряча фигурку за спину.

— Да. А что? — спросила орка на миг оторвавшись от своего занятия

— А ты не можешь спросить кузнеца не может ли он меня к себе на учебу взять? Я конечно немного криворукий но вполне усердный ученик

Орка недоверчиво меня осмотрела

— И руки у вас как руки. Хорошо, спрошу. Вот только дядя Милранор не любит странников. Несколько просились к нему уже в ученики, но он им отказал. А после разговора ходил и ворчал себе что–то под нос. — увидев мое несколько погрустневшее лицо Йель спешно добавила — Но я все равно спрошу.

— Спасибо. Ты настоящий друг — я протянул замершей орке журавлика — Держи. Это тебе в благодарность.

— Что это? — удивленно спросила орка бережно беря фигурку в руки

— У меня на родине это называется оригами

— Ори–гами — повторила за мной несколько нараспев Йель. — - Красивое слово. А она далеко — ваша родина?

— Да как сказать — задумался я. — И далеко и близко. Сложно объяснить

— И не надо тогда объяснять. Вы ведь из другого мира пришли. Так взрослые говорят — огорошила меня своими знаниями орка — Это журавлик?

— Да. У нас эта фигурка считается символом мира.

— Почему? — у Йелраги аж глаза загорелись от любопытства и она придвинулась ко мне поближе

Я ненадолго завис. Вот как рассказать ей про нашу науку создавшую самое разрушительно оружие своего времени. Как переложить на фэнтезийный лад рассказ о ядерной бомбардировке двух японских городов и их последствиях для тех кто выжил после нее.

Часть вторая. Глава седьмая — конец

Впрочем поразмыслить мне долго не дали. От размышлений меня оторвал насмешливый и холодный девичий голос обращавшийся к Йель

— Якшаешся со странниками, Рыга. Этого следовало ожидать от зеленомордой

Обращалась к орке девчушка лет двенадцати, хрупкая и чего греха таить — красивая, как и положено представительнице дивного народа. А в будущем ей предстояло стать еще красивее. Вот только красота ее была сродни облику фарфоровой куклы — холодная и безжизненная, без души. Такая хороша где–нибудь на обложках глянцевых журналов, но в реальной жизни она больше отпугивает, нежели притягивает. Да и поведение было у говорившей соответствующее — меня она старательно не замечала. Как будто и нет меня, а на Йель она смотрела с явно выраженным презрением и чуть ли не ненавистью. Да и взгляд на остальных ребят, закончивших спорить и теперь с любопытством глядящих на происходящее мало чем отличался в лучшую сторону. И даже на стоявшую за спиной подругу эта принцесска смотрела не как на равную. А как не… свиту? По тому как напряглась орка я сообразил что это и есть ее обидчицы, которым похоже было не в душу что их жертва сумела наладить контакт с другими ребятами. И разговор со мной дал им прекрасный повод поиздеваться над оркой, а если повезет то и рассорить ее с другими ребятами.

— Не твое дело, Злыдя — огрызнулась орка — разговариваю с кем хочу

— Я знаю — хохотнула та кого назвали Злыдей и ее пока молчавшая подруга подхватила смех. — Я видела как ты разговариваешь со свиньями когда убираешь за ними. Похоже вы и впрямь родственники

Принцесска нарывалась и я ожидал ответной отповеди от орки, но та почему–то молчала обиженно сопя. И по сжавшимся кулакам орки я понял что той проще решить вопрос силой, чем суметь отбрить оппонента словами. Но в драку орка не лезла, видимо осознавая последствия этого для себя и потому сдерживалась, хотя и была раза в полтора шире в плечах, чем и пользовалась ее оппонентка явно превосходящая орку в искусстве словесных баталий. И это сражение, судя по смешкам которые начали раздаваться Йель уже проиграла.

— Зато она помогает родным в отличии от парочки принцесс, которые настолько без ума от себя, что боятся замарать руки — не выдержал я. Не дело, конечно влезать взрослым в такие вот разборки, зачастую от этого только хуже бывает, но не люблю я таких вот личностей которые стараются самоутвердится за счет других. Даже если это всего лишь дети. Особенное если это дети

Злыдя смерила меня холодным взглядом явно раздумывая стоит ли отвечать мне или нет, но в итоге снизошла до ответа

— Я ничего не боюсь.

— Правда? А мне показалось что ты обычная трусиха. — Я занимался демагогией и прекрасно это осознавал. Мое обвинение в трусости не имело под собой никакого основания и любой взрослый разбил бы его походя. Но я очень надеялся что та кого Йель назвала Злыдей поведется на мою подначку