Боно. Удивительная история спасенного кота, вдохновившего общество

Глубоко на эмоциональном уровне и Боно помог мне. Он показал мне, как лучше прощать и отпускать раны прошлого. Как бы страстно я ни стремилась к новым впечатлениям от жизни в Нью-Йорке, этот котик служил живым доказательством того, что самое волнующее ощущение – это просто жить и входить в каждый день с открытым сердцем.

Я не была готова расстаться с ним. Однако все еще оставалась вероятность того, что Моник пойдет в «Байдеви» и найдет другую, менее несчастную кошку. Или ее муж откажется принимать кота, имеющего проблемы со здоровьем.

Сделка была далека от завершения.

Глава 32 Бренди и бахвальство

Иногда кошки сбивают с пути истинного

Автор «Истории любви» Эрик Сигал никогда не был дальше от истины, чем когда писал: «Любовь – это когда не надо извиняться». Любовь всегда требует извинений. Пару дней Филипп не появлялся в сети, уехав по работе, но я подсчитала, что теперь он уже должен быть на месте. Как только наши часовые пояса совпадут, я снова попытаюсь дозвониться ему по скайпу.

Оставаться супругами, которые «вряд ли останутся вместе», не всегда было просто, но это заставило нас еще более усердно работать над нашими отношениями. Мы научились оправдывать друг друга. Он перестал настаивать на моих тренировках для участия в благотворительных забегах. Я перестала пытаться заставить его петь в лад. Большинство наших размолвок решались с помощью смеха и умения идти друг другу навстречу. Несмотря на разногласия, мы научились доверять и идти дальше.

Я натянула куртку и пошла вниз.

– Разрази меня гром, да неужто это мисс Холли Голайтли?! – голос, который невозможно ни с кем спутать, эхом разнесся по подъезду.

Патрик стоял в своей обычной позе, прислонившись к дверной лутке. С желтых пальцев свисала сигарета. Медленно спускаясь к нему, я все ждала, что он сменит мое имя на Хелен Гохевили[11].

– А разве она не была чем-то вроде девушки по вызову? – спросила я, провоцируя его сразу же показать себя во всей красе.

Когда я впервые посмотрела «Завтрак у Тиффани», ветреный характер Одри Хепберн вызвал у меня раздражение. Наблюдая за своими дочерями, когда им исполнилось двадцать, я осознала, что в каждой молодой женщине, ищущей себя, есть что-то от Холли Голайтли.

– Вовсе нет! Она была американской гейшей, – сказал он, стряхивая на пол конфетти из пепла. – Она приехала из какого-то захудалого местечка, чтобы добиться лучшей жизни для себя в Нью-Йорке, прямо как вы.

Патрик не мог сдержать улыбку, восхищаясь собственной проницательностью.

– А вы тогда кто? – спросила я. – Трумен Капоте?

Автор «Завтрака у Тиффани» заявлял, что писал образ Холли Голайтли с нескольких женщин. Однако есть версия, что героиня больше была похожа на его мать или даже на самого Трумена.

Капоте долгие годы оставался для меня объектом тихого помешательства. На самом деле, если бы мне предложили возможность попутешествовать в машине времени, я бы поехала на Черно-белый бал, устроенный Капоте в нью-йоркском отеле «Плаза» 28 ноября 1966 года. Обретя огромную популярность после успеха книги «Хладнокровное убийство», он устроил праздник в честь издателя газеты «Вашингтон Пост» Кэтрин Грэхэм. Ни до, ни после этого никто не устраивал подобных мероприятий. В список приглашенных входили знаменитости от Фрэнка Синатры и Глории Вандербилт до Линды Берд Джонсон и королевы Джайпура – Махарани. Шампанское Taittinger подавалось на ужин, состоящий из омлета с сосисками.

– Я думал о более романтичной роли в этом фильме, – сказал Патрик. – Мужчина с блестящими голубыми глазами. Как его звали?

– Джордж Пеппард.

Пеппард великолепно сыграл в этом фильме. Он смотрел на Одри так, как может смотреть только мужчина традиционной ориентации. То, что впоследствии он стал сниматься во второстепенных ролях в малобюджетных фильмах, стало ужасной потерей. Однако, даже если Патрик таким образом пытался сообщить мне о своей традиционной ориентации, я не была склонна хватать гитару и петь ему серенаду на мотив «Moon River», сидя на пожарной лестнице, как Одри для Пеппарда.

Был не самый подходящий момент спрашивать его, получил ли он мою книгу. Мне хотелось надеяться, что нет. Вместо этого я рассказала ему, как моя мама пела «Moon River» на свадьбах.

– Вы хотите сказать, что люди просили ее спеть? – озадаченно уточнил он.

Неправильно рассказывать человеку, эмигрировавшему в Нью-Йорк из другой страны, о своем прошлом, если вы не являетесь неразлучными друзьями. У другого человека всегда есть история получше. Кроме того, сюда переезжают как раз для того, чтобы скрыть историю.

– О Нью-Йорке снято миллион фильмов, но ни один из них не сравнится с «Завтраком у Тиффани», – сказал Патрик.

– Мне нравится та сцена, где она стоит перед витриной магазина «Тиффани» и пытается жевать эту датскую булочку, – сказала я. – Должно быть, она в панике, переживает о том, как она втиснется в это черное платье от Живанши.

– Я как-то встречался с ним, – сказал Патрик.

– С кем, с Джорджем Пеппардом?

– С Труменом Капоте.