Бонус в наследство

   – Вас несложно было найти, – сказал вице-мэр. – Достаточно было всего лишь спросить у инспектора Хагганы, не знает ли она вас, и… и вот я здесь.

   – Зачем? - вырвалось у Рены. - То есть, конечно, проходите… Будете чай?

   Она вспомнила, что к чаю у них ничего нет. Надо было, конечно, забежать в соседнее кафе, чтобы девушки, работающие там, выручили их с Деми молоком, сахаром и хлебом. Но сейчас уже поздно.

   – Значит, вы – Рена сан Марна, - вице-мэр снял пальто и повесил на крючок у двери. - И это – ваше агентство.

   – Да, – Рена выпятила подбородок. - Не так шикарно, как ваш замок, но жить можно.

   Аран Гедеон засмеялся.

   – Нет, правда, – сказал он. – Постойте-ка, а чем занимается ваше агентство? Оно напоминает лавку антиквара.

   Он подошёл к столу и провёл рукой по гладкой и чёрной коже, которой тот был обтянут. Рена вспомнила, чем они с Деми вчера на нём занимались и почувствовала, что краснеет. Но аран Гедеон повёл себя очень странно – обошёл стол, заглянул под него, выдвинул пару ящиков, затем в задумчивости потрогал маленький приставной столик. Внимательно изучил граммофон, особенно трубу, и перебрал пластинки.

   – Вот почему мне показалась знакомой ваша фальшивая фамилия, – сказал он, счастливо улыбаясь. – Вы её решили позаимствовать с конвертов любимых пластинок, да?

   Рена застенчиво пожала плечами.

   – Могу я поинтересоваться… причиной вашего визита? – спросила она официальным тоном.

   – Просто искал тебя, – сказал аран Гедеон. - Когда я говорил про то, что я вижу в тебе дочь… я не лгал.

   – Меня нельзя удочерять, я совершеннолетняя, – сказала Рена быстро.

   – А протежировать можно? – так же быстро спросил вице-мэр. – Так чем твоё агентство занимается? И как можно прозябать в такой дыре, когда один только стол…

   Он вдруг с подозрением посмотрел на девушку.

   – Ты и понятия не имеешь, сколько стоит твоя мебель, да? Вон то кресло, или столик, или…

   Тут аран Гедеон уставился на картину и осёкся. Словно утратил дар речи.

   – Господин вице-мэр, - пролепетала Рена, испугавшись, что ему плохо.

   – Ты можешь называть меня, скажем, Эдданом, – сказал Гедеон рассеянно. – Откуда у тебя эта картина, Рена?

   – А что? Она тоже антиквариат? - заинтересовалась Рена.

   Она не то чтобы не верила вице-мэру, но понимала: если бы старая обстановка офиса действительно стоила каких-то серьёзных денег, нотариус не стала бы оценивать «Бонус» в четыре кружка. Или сколько он там стоил… Она не стала бы говорить, что агентство ничего не стоит и обязательно порекомендовала бы Иве и Лоре оспорить завещание отца, невзирая на кругленькую сумму, в которую могла бы вылиться тяжба. Антикварная мебель… Кажется, дело тут вовсе не в истинной стоимости старья. Рене показалось, что она догадалась.

   – Думаю, вы решили сжульничать, – заявила девушка.

   – Сжульничать? – изумился аран Гедеон. – Нет, правда?

   – Правда. Вы, наверное, подумали, под каким предлогом вам удобнее сунуть мне деньги? Не старайтесь, аран Гедеон. Эна Хаггана тоже пыталась ухаживать за мной таким способом, и знаете, что? Ужасно неприятный способ! О чём только люди думают, когда суют девушке деньги?! Если б вы знали, как это обидно, даже если в кармане пусто!

   И Рена спрятала руки за спину, чтобы показать, что никакие деньги ей не нужны.

   – Я могу привести солидного антиквара, – возразил Гедеон, – который придёт и скажет, сколько могут стоить некоторые вещи здесь. Нет, правда! Я вовсе не думал совать вам деньги, Рена, правда! Поверьте мне!

   – Тогда я не понимаю, – Рена упрямо мотнула головой.

   – Я предлагаю вам только небольшую поддержку. Первое – помогу с арендой более удобного помещения, второе – порекомендую вас знакомым. Так вы мне и не сказали, кстати, чем занимаетесь?

   – Частным сыском, – сердито сказала Рена. – Мне не нужно…

   – Очень даже нужно, – ответил вице-мэр, - потому что я много раз видел, чем заканчивают выброшенные на улицу девочки. Они словно котята: кажется, что живучие, а на самом деле… просто постепенно умирают.

   – Все постепенно умирают, - огрызнулась Рена.

   И тут же опомнилась. Она грубила одному из самых влиятельных людей в городе. Выше, чем он, был только мэр-градостроитель. А там уже разве что Правительство…

   – Не я. Так вы хотите чаю?

   – Пожалуй, - кивнул Гедеон.

   Рена вышла в спальню, а когда вернулась – вице-мэр снова созерцал картину. Портрет словно заворожил его.

   – У меня к чаю только сухарики, даже сахара не осталось, – виновато сказала девушка.

   Аран Гедеон повернулся к ней и задумчиво окинул взором – от косынки до подноса, и ниже. И снова вернулся к тому, с чего начал.

   – Вы не похожи ни на Викки Делира, ни на арана Моосса. Но что же в вас? Кто вы?

   – А при чём тут аран Моосс? Я даже не уверена, что господина на портрете зовут именно так, но у нас есть благодарственные письма к нему… с его именем. Поэтому, собственно, мы с Деми зовём портрет Мооссом…

   От наблюдательной Рены не укрылось, что при имени Деми по лицу Гедеона пробежала тень. Неужели всё-таки ревнует? Но аран уже с собой справился – таинственно улыбнулся, оглядел портрет и спросил:

   – Вы же знаете, что аран Моосс был настоящим магом?

   Рена пожала плечами.