Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917-1920 гг.

«Анархизм, — писал В. И. Ленин, — нередко являлся своего рода наказанием за оппортунистические грехи рабочего движения. Обе уродливости взаимно пополняли друг друга»^{175}. Партия большевиков прилагала все силы для разоблачения авантюристической сущности анархизма в глазах широких народных масс.

В годы первой русской революции анархисты не имели серьезного влияния на рабочее движение. После победы Февральской буржуазно-демократической революции они активизировались. Организовали свои группы и федерации в ряде крупных городов страны. Были вновь созданы пли возрождены анархистские группы и в Москве, позднее объединившиеся в федерацию. Они вели агитацию, распространяли литературу, провозглашали авантюристические лозунги.

Во время октябрьских боев определенная часть московских анархистов приняла участие в борьбе за ликвидацию буржуазной власти. Однако они не могли оказать сколько-нибудь серьезное влияние на ход боевых действий.

Анархистские группы (их насчитывалось 26–30, и они объединяли приблизительно 2 тыс. человек) после Октября заняли в городе 26 лучших особняков под видом устройства там бесплатных лекториев, библиотек, общежитий и т. п. (причем в стратегически выгодных частях города).

Явившись в то или иное здание, анархисты располагались в нем, как в собственном, присваивая всю богатую обстановку. Дом Титова, например, на Гончарной улице (в том числе одежду, серебро и драгоценности) захватила группа анархистов «Авангард». В коровинском особняке по Малому Власьевскому переулку обосновалось объединение «Буря». В феврале анархисты заявили Замоскворецкому райсовету о том, что займут дом Банкетова, а ценности, продукты и пр. останутся у них на «хранении». На Поварской улице анархисты облюбовали особняк чаезаводчика Цейтлина. Благуше-Лефортовская группа разместилась на Большой Семеновской улице. В Чудовом и Архангельском переулках, в районе Арбата и Мещанских улиц, а также в других районах города нашли пристанище различные анархистские труппы, гордо именовавшие себя «Борцы», «Буревестник», «Смерч», «Ураган», «Автономия», «Лава» и т. п. (некоторые ив них насчитывали всего по пять человек). Вокруг особняков анархисты расставляли сторожевые посты, в окнах устанавливали пулеметы, превращая здания в крепости. Наглые действия анархистов, естественно, вызывали законный гнев пролетариев города.

В Моссовете несколько раз ставился вопрос об освобождении анархистами захваченных особняков. 15 февраля было решено внести в повестку дня вопрос о реквизиции помещения Купеческого собрания на Малой Дмитровке. 21 февраля Моссовет предложил комиссару М. И. Рогову не допускать захвата особняков анархистами, не останавливаться перед применением вооруженной силы.

Во второй половине марта МК партии большевиков, рассмотрев вопрос об анархистах, вынес решение передать ВЧК материалы об их контрреволюционной деятельности. Он просил комиссию принять самые энергичные меры борьбы с ними.

Однако руководители Федерации игнорировали требования Советской власти. 26 марта они официально известили Моссовет о захвате помещения Купеческого собрания со всем находившимся там имуществом. В нем разместилась Московская федерация анархистских групп под охраной пулеметов и горного орудия. Захватив поблизости еще особняк Паутинского, анархисты создали на Малой Дмитровке крупный укрепленный пункт. Московская федерация анархистских групп возглавлялась советом, при котором существовали секретариат, пропагандистский отдел, штаб «черной гвардии», газета «Анархия». Во главе федерации стояли Л. Черный, М. Крупенин, В. Бармаш, А. Гордин. Московская федерация поддерживала связь с анархистскими объединениями, каждое из которых являлось автономным. Большая часть групп признавала Федерацию центральной, но некоторые в нее не входили и не считали ее руководящей.

Пытаясь объединить силы, вожаки анархистов стремились выработать так называемый «договор», который должен был сформулировать задачи московской организации и закрепить ее структуру.

Проекты «договора» предусматривали добровольное объединение анархистских групп, действовавших на территории как одного района, так и всего города, создание общегородского координирующего центра из представителей районов. В распоряжении центра имелись вооруженные отряды, финансы, издательство, пропагандистский аппарат и т. д. Он посылал своих эмиссаров в районы, где, в свою очередь, организовывались аналогичные центры из представителей анархистских групп, которые также пользовались автономией.

Считая «целью своей деятельности полное освобождение человеческой личности» от всяческого гнета и духовного рабства, Федерация объявила себя «заклятым врагом» всех форм государственной власти, в том числе и Советской. Подчеркивая свое неприятие государства пролетарской диктатуры, Федерация утверждала, что ее идеал — «вольная коммуна городов и сел», объединяющихся в международную «ассоциацию работников».